– Ты тоже, – ответил он, пристегнув ремень и вытягивая длинные ноги. Он взглянул на дешевый мобильник у нее в руке. – С кем говоришь?
– С Грейс.
– И что ты ей сказала?
– Что ее деверь безответственный мерзавец с моральными устоями амебы.
Он выгнул бровь.
Она вздохнула:
– Я хотела написать, но, пока мы не уладим финансовые дела, я не могу рисковать – ведь она способна свернуть тебе шею.
– Очень мило с твоей стороны проявить такую заботу, – сухо заметил он.
Она прострелила его ядовитым взглядом:
– Я просто извинилась за то, что ушла с крестин не попрощавшись. Еще я сказала ей, что попросила тебя подвезти меня в аэропорт. Кто-нибудь мог увидеть нас вместе.
– Тебя волнует то, что скажут люди? – беспечно произнес Пепе.
– Нисколько. Я просто не хочу, чтобы Грейс волновалась.
Кара понимала, что ей следовало обратиться за помощью к Грейс. При обычных обстоятельствах она так и сделала бы. Но когда она узнала, что беременна, то Грейс в это время скрывалась – у нее были собственные проблемы. Кара рассказала лишь матери, но та была занята очередной изменой своего нового мужа и не проявила особой заинтересованности. Вообще-то Кара и не ожидала ничего другого от женщины, давшей ей жизнь.
Но сейчас Лука и Грейс пребывают в состоянии крепкой любви и безоблачного счастья. Подходящая возможность попросить помощи. Грейс дала бы ей денег и все, что ей необходимо, не задавая вопросов. Но Кара не смогла бы скрыть произошедшего, и вся эта грязная история выплыла бы наружу. Одному Богу известно, что случилось бы потом.
В любом случае подруга не должна нести ответственность за ее ребенка. Грейс здесь ни при чем. Это дело ее, Кары. Ну и, конечно, беспечного плейбоя.
– Как твои ноги? – спросил Пепе.
– Терпимо. – Мазь, которую он ей дал, оказалась просто благодатной. Он был такой… Заботливый? Неподходящее слово, но оно ближе всего по смыслу к тому, как он отнесся к ее ранам. Но не к ней самой.
Как человек может быть одновременно таким заботливым и таким ужасающе равнодушным?
– Ты лучше сними брюки, чтобы материя не касалась кожи.
– Все нормально. – Ни за что на свете она снова не снимет с себя ничего из одежды, даже если он будет от нее на расстоянии десяти миль.
Самолет начал выруливать на взлетно-посадочную полосу. Кара посмотрела в окно – в горле у нее стоял ком.
– Пепе, пожалуйста, позволь мне вернуться в Дублин. Хотя бы на пару дней, чтобы привести в порядок дела.
Они спорили об этом за последний час три раза.
– Невозможно. Завтра я занят весь день, а вечером у меня деловой ужин.
– При чем здесь я? Предполагается, что я должна быть на работе.