– Пока мы вместе, я могу пообещать, что буду только с тобой. Когда наша страсть друг к другу естественным образом себя исчерпает, мы сможем разойтись… как друзья. Мы оба хотим добра нашему ребенку, а это значит, что для него или для нее важно иметь родителей, которые уважают друг друга и постараются сделать все для счастья своего ребенка. У нашего ребенка будет двое родителей, которые вполне счастливы и не питают взаимной неприязни.
– Значит, ты веришь, что ребенок твой?
Он закрыл глаза, потом кивнул:
– Да, cucciola mia. Я верю, что ребенок мой. Прости меня. Не верить людям… это настолько въелось в меня, что, когда ты сказала мне, что беременна, я первым делом этому не поверил. Наверное, у меня слегка поехала крыша.
– Слегка? Не верится, что слегка. – Она сказала это с улыбкой, осветившей ее лицо.
Настроение у него поднялось. Вот уж что он знает точно, так это то, что его рыжеволосой любовнице неизвестно такое чувство, как эгоизм. Он не заставит ее платить за грехи Луизы – ему совесть не позволит. И ребенка своего он не заставит платить за это.
Его ребенок…
Он действительно станет отцом.
Грудь распирало от радости. Его ребенок. Их ребенок.
– Думаю, что нам надо попробовать… побыть вместе минимум две недели, чтобы избавиться от… этого наваждения.
– И я больше не буду пленницей?
– Ты можешь уходить и приходить по своему усмотрению. Я даже дам тебе ключи. Видишь, я стараюсь. – Настроение у него поднялось еще на несколько градусов. Все задуманное может сработать. – Если ты дашь мне реквизиты своего банка, я положу на твой счет сумму, которая в какой-то мере возместит тебе потерю зарплаты в аукционном доме.
– Так ты веришь, что я не охочусь за твоими деньгами? – с волнением спросила она. – Все, чего я хочу, – это обеспечить нашего ребенка.
– И обеспечишь, – пообещал он. Сейчас, когда он открыто признал свое отцовство, у него словно с плеч упал огромный груз.
Глубоко в душе он всегда знал правду. Кара была слишком… прямым человеком, чтобы сказать даже самую безобидную ложь.
Волна чего-то подозрительно похожего на чувство вины прокатилась у него внутри.
Пепе знал, что ему предстоит долгий путь, чтобы уладить все дела с Карой.
И он знал, с чего начать.
Пепе взял ее за бедра, притянул к себе и усадил на себя верхом.
– Что ты делаешь?
– Отмечаю наше соглашение. – Он наклонил голову и поцеловал ее.
– Таким образом? – Она перевела дух, когда он оторвался от ее рта.
Пепе терся лицом о ее шею, наслаждаясь нежной, атласной кожей и пьянящим запахом.
– Можешь придумать способ получше?
Кара откинула голову, чтобы ему было удобнее.