<Не дай мне уснуть>.
<Тебе нужен отдых. Кровь. — Мысли Люсьена ранили. — Я отвезу тебя домой до того, как боль усилится>.
— Нет. — Данте убрал руку Люсьена от виска. — Я собираюсь спуститься в клетку.
Люсьен встал перед ним. Данте посмотрел в золотистые глаза.
— Не сегодня, — сказал Люсьен. — Ты не в форме...
— Я в превосходной форме, — отрезал Данте.
— Привет, сладкий.
Люсьен обернулся, и Данте увидел улыбающихся Джину и Джея, они стояли на шаг позади, держась за руки. Корсет Джины был все еще расшнурован, открывая ложбинку между грудей. Она пахла спелой вишней. Все это пробудило его голод и всколыхнуло боль, соединяя их воедино.
Освободив руку, Джина прошла мимо Люсьена и села на колени к Данте. Она сжала его лицо руками, запрокинула голову и поцеловала. Губами и языком он почувствовал вкус Джея, ощутил и её вкус — насыщенный и пикантный. Он укусил её губу и попробовал кровь, сочащуюся из раны. Она вздохнула и застонала.
Пылающий. Беспокойный. Опасный.
<Дитя...>
Дрожа, Данте закончил поцелуй. Он облизывал ее нижнюю губу, пока не остановилась кровь и не затянулась рана. Джина смотрела на него из-под полуприкрытых век. Томная. Счастливая. Он ласково провел по линии ее скулы дрожащими пальцами. Пот стекал по его виску.
Джина коснулась пальцами его губ.
— Мы должны идти, секси, — шепнула она и соскользнула с его колен. — Завтра ночью?
Боль была словно ледокол, таранящий его мозг, контроль ускользал. Он отпустил ее без слов, Джей наклонился и поцеловал его.
— Завтра, — пробормотал Джей.
Схватив Джину за руку, он повел ее вниз по лестнице. Джина помахала с озорной улыбкой на губах.
Завтра ночью.
Данте смотрел, как они уходили.
Темно-янтарный в тусклом свете бурбон выплеснулся в низкий стакан Томаса Ронина. Бармен забрал кредитку, оставленную Ронином, затем неспешно направился к следующему посетителю, подошедшему к длинной полированной стойке бара. Ронин взял свою выпивку и повернулся.
— Похоже, ты облажался, — протянул Э.
Вытряхнув сигарету из плена помятой пачки Marlboro, он зажал ее между губами и прикурил серебряной Zippo. Ронин выхватил сигарету Э и, бросив на пол, затушил тлеющие угольки носком своих сапог из змеиной кожи.
— Удиви меня, — сказал он. — Расскажи, каким же образом?
Э бросил взгляд на Ронина, его глаза были скрыты темными очками, губы растянуты в усмешке. Он вытряс из пачки еще одну сигарету, сунул в рот и, прикурив, выдохнул серый дым Ронину в лицо.
— Думаешь, ты все знаешь, да, малыш Томми?
Ронин кивнул, сделав глоток бурбона.
— Многое.
— Да? — Ухмылка Э стала шире. — А ты знал, что разговаривающая с Данте девица — спецагент Хэзер Уоллес?