— Она не может подняться с тобой. Мне жаль, но ты должен оставить ее и позволить спать.
— Нет. — Руки Данте сжались в кулаки. Боль и Сон застилали глаза. — Я обещал ей вечность.
— Дитя, ты и дал ей вечность, — сказал хриплым голосом Люсьен. — Она всегда с тобой. Но она не должна быть здесь. Ты в фургоне с Элроем Джорданом. Он похитил тебя. Пытал тебя. Данте, проснись.
Данте вздрогнул, его бледное лицо исказилось. Он коснулся трясущейся рукой виска.
— Хлоя, — прошептал он, — я все еще могу спасти ее.
— Слишком поздно, Данте.
Данте посмотрел на Люсьена, Сон исчезал из его глаз. Он с трудом сглотнул. Отвел взгляд и через мгновение кивнул.
Люсьен обхватил лицо Данте.
— Ты мой сын, — произнес он, — ты можешь ненавидеть меня, сколько хочешь, но эта правда останется. Ты дитя Люсьена и Женевьевы.
Данте отдернул голову от прикосновения Люсьена и прижал лихорадочно-горячие руки к его голой груди, приготовившись оттолкнуть, затем остановился. Одинокая чистая нота прозвучала сквозь Люсьена, раскатившись по телу, и вернулась обратно в ладони Данте. Удивление засветилось на лице Данте. Золото вспыхнуло в глазах. Энергия струилась туда и обратно между ними; Создатель, притянутый своим созданием, ангел, очарованный своим Творцом.
Данте отдернул руки от груди Люсьена. Он видел вопросы в его глазах, поскольку золотой свет исчез: Что это было? Что только что произошло?
— Это то, чему я должен научить тебя, — сказал Люсьен, — до того как станет поздно.
Данте покачал головой, руки сжались в кулаки.
Люсьен хотел вбить благоразумие в своего упрямого сына так же, как и обнять его, прижать ближе и уберечь.
— Да, нравится тебе это или нет.
— Большой Парень твой гребаный папаша? Нифига себе! — засмеялся Джордан.
Синее пламя искрилось вокруг Люсьена, текло по венам очищающим огнем. Он развернулся. Его рука сомкнулась вокруг окровавленного горла смертного и сжалась. Джордан выпучил глаза, язык вывалился. Он бился ногами, но Люсьен блокировал каждый слабый удар. Позор. Это будет слишком легкая смерть по сравнению с тем, что он придумал для него.
— Нет! — Пальцы Данте обхватили запястье Люсьена.
— Что за сделку он заключил с тобой? — спросил Люсьен низким голосом.
Джоржан забился, глаза закатились, слюна пенилась на губах.
— Данте, какую?
— Он должен сказать последние слова Джины.
— В обмен на что?
— На несколько часов, — ответил Данте. — Я... С... — замешательство мелькнуло на лице. — Я... согласился не убивать его, пока мы не закончим с Мур.
— Ох, дитя, — вздохнул Люсьен, расслабил руку, но не отпустил Джордана. Его взгляд переместился к Данте. — Ее последние слова ничего не изменят. Откуда ты знаешь, что он не солжет?