Невпопад отвечая, Чернышев и Емельянов пробрались в свою комнату, а Андрей и Игорь остались делиться впечатлениями.
— Может, поедим? — спросил Вадим.
— Давай. Может, и не только поедим.
— Серьезно? Одобряю! — сказал Чернышев.
— По такому поводу можно. Все-таки, что ни говори, первая операция.
Вадим залез к себе в сумку и достал бутылку румынской водки.
— Егор упустил по дешевке, — пояснил он. — Сказал, что гадость неимоверная. Сейчас попробуем.
Взяв с тумбочки два граненых стакана, Чернышев налил по половине и произнес очень серьезно:
— Чтобы вернулись на родину.
Однако Емельянов отрицательно замотал головой:
— Я возвращаться не хочу. Давай лучше за то, чтоб живыми отсюда выбраться. И невредимыми.
Вадим одобрительно поднял стакан и залпом осушил его.
— Гадость, — подтвердил он оценку казака. — И как ее пьют?!
— Жуткая гадость, — добавил Дима, быстро закусывая водку салом. — Хоть бы соленые огурчики были, а так я больше пить не буду. Пусть на следующий раз останется.
И, почувствовав, как тепло медленно разливается по телу, добавил:
— Пойду к нашим. Поделюсь впечатлениями, если Игорь с Андреем еще не все рассказали…
— Или морду кому-нибудь набью, — дополнил повеселевший Вадим.
Дима посмотрел на него уничтожающим взглядом и вышел.
Почти вся группа сидела в гостиной. Кто-то спросил:
— А по существу? Что сербы?
— Если по существу, — вклинился в разговор Емельянов, — то обмундирование ни к черту не годится. Ноги задубели, плащ всеми ветрами продувается. А как проползли немного, так он вообще чуть ли не на части расползся! Если не хотим ноги пообмораживать, то надо к каптеру идти, чтобы выдал теплые носки или толковые портянки. В дальний рейд в этой одежде и рыпаться нечего.
— Егор, позови каптера, — тут же сказал кто-то из казаков.
Сколько ни спрашивали у каптера про утепление, он на все вопросы и требования отвечал односложно:
— Нет.
Ближе к вечеру случилась тревога. В гостиную вбежал встревоженный Стойкович и сообщил, что на сербский пост напали босняки. Подразделение Стойковича, в которое после утренней разведки включили Емельянова, Чернышева, Горожанко и Бирюка, было готово уже через десять минут.
Когда все уже загрузились, в последний момент в машину заскочили Саша и Егор.
— Мы с вами.
Машина рванула с места и унеслась в сторону постов. За пару километров стали слышны выстрелы.
— Калашников, — произнес Дима уверенно. — Я его ни с чем не спутаю.
Тут же машина остановилась и Ивица приказал всем выйти.
Неожиданно послышался треск — переднее стекло машины треснуло и в нем появилось несколько аккуратных круглых дырочек, словно подернутых паутиной. Водитель соскользнул с сиденья и мешком упал на снег, который сразу стал красным.