В любом случае, в определённый день и час на улицах русской столицы появились совершенно обычные люди – старый казак с дочкой в простом платье и молодой человек в одежде разнорабочего. Ничего примечательного, ничего необычного, всё как у всех…
Мы все шли разными улицами, в указанный час сошлись у знакомых ворот графа Воронцова и, дождавшись темноты, постучались в дом. Не буду врать, сначала нас туда просто отказались впускать, обозвав нищими побродяжками.
И только после того, как бывший конвоец клятвенно пообещал (Аннушка, закрой уши!) оборвать лакею все детородные органы, порезать на пятаки и ему же скормить, – ворота мигом распахнулись!
Армейский генерал в отставке Павел Павлович, в домашнем халате, с заряженным пистолетом, встречал нас на пороге.
– Господи, боже мой… Мисс Челлендер! Мишенька! Матвей, старый вы чёрт, живой?!
Он поочерёдно обнял всех нас, по-отечески расцеловав в обе щеки.
– Что за маскарад? Как вы справились с заданием императора? Но прошу всех в дом, господа, и я не дам вам уснуть, покуда вы всё мне не расскажете… Эй, там, приготовить комнаты и горячую воду моим гостям! А потом за стол!
Вы не представляете, какое это счастье – после двух недель дорог, пересадок, ямщицких кибиток и болтания в проходящих поездах – элементарно побриться.
Должен признать, что добрейшей и благороднейшей души человек, соратник моего отца, генерал Павел Павлович Воронцов вновь принял нас, как принимают родню.
Быть может, потому, на миг расслабившись и потеряв бдительность, я рассказал ему всё. Если б я только мог знать тогда, к чему приведёт моя беспечная откровенность…
Старый граф хотел знать всё! Матвей и Энни давно разошлись по своим комнатам, а мы всё сидели в его кабинете на втором этаже, при горящих канделябрах, у камина, за накрытым столом, с отличным французским коньяком, самоваром, чёрной икрой и горой свежего фигурного печенья. Разговор был долгим, обстоятельным и очень эмоциональным.
Павел Павлович периодически вскакивал с места, обнимал меня или в гневе бил кулаком по столу. Глаза бывшего военного просто пылали, а каминное пламя придавало им отблеск пожаров турецких крепостей.
Он засыпал меня кучей вопросов, причём отмечу, золото Цепных Псов и могила Чингисхана интересовали его в самую последнюю очередь. Этот человек действительно был настоящим боевым генералом, героем, прошедшим свой путь к золотым эполетам через кровь и смерть всех походов, сражений и войн.
Не при штабе, корпя над картами, и не адъютантом, подающим чай какому-нибудь превосходительству, а не сходя с седла, личным примером поднимая в атаку бойцов, получая больше ран, чем наград, и ценя честь выше славы!