- Да, если опять не врешь, то в дерьме, голубчик, ты увяз по самые уши... А может, все-таки проверочку мне устраиваешь? - Серега принялся за остывшие креветки - они ломались в его пальцах, и чешуйки сыпались на колени. - Убедительно вроде говоришь, а я вот мотивов не могу никак найти...
- Мотив один... Федор Михайлович Достоевский однажды сказал, что свободен тот, у кого миллион... Понимаешь, миллион! - вор собрал папки в стол, взял недопитый стакан и ушел в кресло к противоположной стене.
- Но ведь для такой жизни в человеке должно что-то сломаться... Самое заветное, самое ранимое... Да и прежде чем начать такую жизнь, надо как-то ее обосновать...
- Не бойся, у меня на этот счет даже собственная теория разработана, - вор поставил стакан у ног. - Могу выдать ее в полном объеме...
- А что, послушаем.
- Жизнь наша - маятник, и первая фаза, которая приходится на детство и отрочество, - как бы подготовка к дальнейшему... В это время действуешь больше на ощупь, подчиняясь еще не известным тебе силам. Еще не удивляешься тому, что можешь истратить с трудом собранные копейки на линзы для телескопа, хотя вокруг кишат соблазны - мороженое на каждом углу, электронный тир, жвачка, чертово колесо или просто бесцельное катание на речном трамвае с берега на берег... За редкие пятерки мать иногда одаривает по рублю, и вместо того, чтобы копить бумажка к бумажке, покупаешь какую-нибудь дрянь, которая надоедает через минуту после покупки...
А маятник уже отклонился достаточно, но не успел застрять, чтобы, помедлив, с нарастающей скоростью двинуть обратно...
Пора браться за ум, готовиться к погоне, строить каркас будущей карьеры... Вместо этого бегаешь на лекции в одном-единственном пиджаке, оставшемся с выпускного, подсмеиваешься над пижонами, тратишь стипендию на пластинки, кормясь у матери, и мечтаешь, мечтаешь... Другие уже давно усиленно трамбуют фундамент, а ты все еще веришь в справедливость и счастье и ждешь, что нежданно-негаданно, за одни только добродетели, оно свалится на тебя и будет сопровождать всю оставшуюся жизнь...
Но вот маятник достиг низшей точки возврата, мелькнул, как курьерский, просвистев на перегоне, и полез в гору успеха...
Тебе же не хватает сил, нечем дышать, время потеряно, инерция слаба, и тогда остается одно - или безнадежно отстать, или найти в себе силы для решающего толчка, чтобы взмыть... Вдруг понимаешь, что блага вкушают другие, а не ты, который никогда не врал, не брал чужого, не подлизывался, не угадывал, куда подует ветер, а слепо цеплялся за свой талант, а тот взял да и оказался фикцией, как, впрочем, и вся предыдущая фаза... Теперь некогда задумываться, что же такое совесть, честь, стыд, только одно тревожит - это ощущение ускользающей жизни и боязнь смерти, но не оттого, что уйдешь в небытие, так ничего и не оставив после себя, а оттого, что, возможно, не успеешь наверстать упущенное...