— Exactement![44] — воскликнул Жан-Клод. — Я работаю именно над такой легкой обвязкой из кожи и брезента. И сегодня мы испытаем один вариант, ладно?
С этими словами Же-Ка надел свое маленькое приспособление на закрепленную веревку и начал сдвигать его вверх и подниматься по склону даже без «кошек». Следующим пошел Дикон, через несколько шагов уже сообразив, когда нажимать на механизм, а когда отпускать. Мне потребовалось больше времени, но вскоре и я признал удобство и безопасность подъема с этим дурацким маленьким приспособлением с пружинами, которое зажимает закрепленную веревку сильнее, чем любая рука в толстой рукавице. Надежность увеличилась бы еще больше, если прикрепить устройство, скажем, веревкой или карабином к альпинистской обвязке, о которой говорили Жан-Клод и Дикон.
На вершине 150-метрового склона с уклоном 50 градусов мы сгрудились вместе, защищаясь от усиливавшегося холодного ветра. Солнце садилось за горными пиками на западе. На востоке всходила луна.
— Теперь мы используем его для управляемого спуска, — сказал Жан-Клод. — Я уверен, вы убедитесь, что механизм можно применять даже на вертикально закрепленных веревках. Это… как у вас говорят? Дурацкая защита?
— Защита от дурака, — уточняет Дикон. — Покажи нам быстрый спуск.
Тогда Же-Ка отстегнул свое приспособление от двойной закрепленной веревки — двойной для того, чтобы мы могли забрать веревку после спуска со склона, — выдернул ледоруб, так что двойную страховочную веревку удерживали только глубоко вкрученные в лед ледобуры, пристегнул механизм к веревке подо мной и начал быстрое скольжение без использования «кошек», управляя лишь давлением пружин механизма в его руке.
— Невероятно! — выдохнул я, когда мы с Диконом достигли дна; так быстро спускаться по веревке мне не приходилось еще ни разу в жизни.
— Мы еще потренируемся до отъезда и во время перехода к Эвересту, — сказал Жан-Клод.
Сумерки сгустились, и вдруг стало очень холодно. Же-Ка уже вытягивал длинную веревку из проушин своих ледобуров.
— Как называется это устройство? — спросил Дикон.
Же-Ка улыбнулся, ловко наматывая бухту «волшебной веревки» на кулак и локоть, кольцо к кольцу.
— Жумар, — ответил он.
— Что это значит на французском? — поинтересовался я.
— Ничего. Но так звали моего пса, когда я был маленьким. Он мог влезть за белкой на дерево, если хотел. Никогда в жизни я не видел такой собаки-альпиниста.
— Жумар, — повторил я. Странное слово. Сомнительно, что я когда-нибудь к нему привыкну.
— Я уже несколько месяцев волновался насчет последней ледяной стены между ледником Ронгбук и Северным седлом на Эвересте, — тихо признался Дикон, когда мрачным зимним утром мы приближались к Лондону.