Последняя по счету и времени неприятность ожидала Эльзе в редакции. Шеф иностранного отдела без объяснений вручил ей два конверта с грифом редакционной бухгалтерии. В одном было жалованье, в другом — уведомление об увольнении. Вежливое, с изъявлением благодарности за сотрудничество и уверениями, что издатели ценят ее заслуги.
— В чем дело? — спросила Эльзе.
— Понятия не имею, — сказал шеф. Лицо у него было смущенным и расстроенным. — Со мной не советовались. На твоем месте, Эльзехен, я бы пожаловался в Трудовой фронт и устроил издателям тряску.
Эльзе покачала головой. Шеф, хотя и был старым газетчиком, отстал от жизни. Или не хотел смотреть правде в глаза. Трудовой фронт не профсоюз, и не Эльзе рассчитывать на его защиту. «Брат в золоте и шелку, брат в рабочем платье подайте друг другу руки» — вот что такое Трудовой фронт, возглавляемый сподвижником Гитлера Робертом Леем. Эти строчки были напечатаны в «Фёлькишер беобахтер» еще до прихода наци к власти. А после прихода воплощены в конкретность. 2 мая 1933-го — между десятью и одиннадцатью утра — ко всем профсоюзным организациям Германии подъехали грузовики со штурмовиками. Помещения были опечатаны, профсоюзы объявлены распущенными, а руководители комитетов и ведущие активисты отправлены в концлагеря. В тот же день было официально объявлено о создании Трудового фронта, знаменовавшего «полное слияние интересов работодателя и труженика».
…В Трудовой фронт Эльзе не пошла, но с редактором решила все же поговорить, хотя и не очень-то верила, что удастся добиться восстановления на работе. Вряд ли редактор своей властью мог что-нибудь менять. Ему самому приказали. Но кто? Издатели? А может быть, Кристман или тот щуплый из гестапо — криминаль-ассистент Штрюбнинг, с которым она имела беседу, сильно смахивающую на допрос. Правда, Штрюбнинг, прощаясь, заверил ее, что инцидент с Бертгольдом исчерпан и «фрейлейн Штилле не о чем беспокоиться», но это могло быть не более чем ходом с его стороны, направленным на то, чтобы притупить бдительность Эльзе.
Редактор принял Эльзе без проволочек. Развел руками, сожалея. Газета сокращает штаты; с будущей недели число сотрудников уменьшится. Фрейлейн давно не была на родине и, вероятно, не читала имперский декрет о консолидации печати? К сожалению, сейчас нет времени для пространного изложения правительственного документа, но в общих чертах… Словом, большинство газет перестает выходить. Решено сохранить только отдельные в ряде земель, «Франкфуртер альгемайне» и несколько повременных изданий в самом Берлине. Центральное же место займут, как им и положено, «Фёлькишер беобахтер», «Ангрифф», «Штюрмер» и другие органы партии…