— Рад слышать. Не люблю иметь дело с людьми не высшего эшелона. Те, с кем я имею дело, должны уметь принимать решения, затем твердо выполнять их.
— Могу вас заверить, Джордж, — сказал Хейворд, — что все решения, к которым мы с вами придем, будут строго выполняться банком.
Хейворд понял, что их хозяин ловким образом перевел Харольда Остина и его самого в положение просителей, изменив роль, в какой обычно выступают банкиры. Но дело в том, что любая ссуда «Супранэшнл» безопасна, как, впрочем, и престижна для «ФМА». Не менее важно и то, что за «Супранэшнл корпорэйшн» могли бы открыть счета в банке и другие промышленные компании, поскольку за первопроходцем всегда кто-то следует.
Большой Джордж внезапно гаркнул на повара:
— Ну, в чем дело?
Фигура в белом ожила. Повар протянул черную кожаную папку, которую держал с момента своего появления:
— Меню небольшого ленча, месье. На ваше одобрение.
Большой Джордж даже не шелохнулся, чтобы взять папку, лишь пробежал глазами список блюд.
— Поменяйте салат «Уолдорф» на «Цезаря».
— Да, месье.
— И десерт. Не мороженое «Мартиник», а суфле «Гран-Марнье».
— Конечно, месье.
Джи. Джи. кивком отпустил повара. И когда повар уже повернулся, свирепо посмотрел в его сторону.
— Если я заказываю мясо, то как оно должно быть приготовлено?
— Месье, — повар сделал умоляющий жест свободной рукой, — я уже дважды извинялся за оплошность, совершенную вчера вечером.
— Забудьте об этом. Вопрос был: как я люблю, чтобы оно было приготовлено?
Передернув характерным для французов жестом плечами, повар проговорил, как заученный урок:
— Прожаренным чуть больше среднего.
— Помните это.
— Как же я могу забыть, месье? — спросил в отчаянии повар. И понуро вышел.
— Еще одно важно, — заметил Большой Джордж, обращаясь к своим гостям, — нельзя спускать людям ошибки. Я плачу этой жабе бешеные деньги, чтобы он в точности знал, как я люблю, чтобы мне готовили. Вчера вечером он поскользнулся — не сильно, но достаточно, и я прочистил ему мозги, чтобы в следующий раз помнил. Какие цифры? — спросил он Лунный Свет, вернувшуюся с листком бумаги.
Она прочла с акцентом по-английски:
— Акции «ФМА» идут сейчас по сорок пять и три четверти.
— Ну вот, — произнес Хейворд, — мы поднялись ещё на один пункт.
— Но все же не так высоко, как было до того, как Росселли щелкнул ластами, — сказал Большой Джордж. Он ухмыльнулся. — Правда, лишь только станет известно, что вы помогаете финансировать «Супранэшнл», акции ваши подскочат вверх.
«Это возможно, — подумал Хейворд. — В запутанном мире финансов и цен на акции могли происходить самые необъяснимые вещи. Когда кто-то одалживает деньги другому, это может показаться не таким уж и важным, а все же рынок реагирует».