После первой отметки игра развивалась в безумном темпе. Большой Джордж и Хейворд передвигались на одном карте; Стоунбридж и достопочтенный Харольд заняли другой. Остальные шесть электрических картов были реквизированы в пользу эскорта агентов секретных служб из охраны вице-президента, и сейчас они окружали их — с обеих сторон, а также спереди и сзади, — как отряд эсминцев.
— Бай, если бы у вас была свобода выбора, — поинтересовался Роско Хейворд, — свобода выбирать приоритеты в политике правительства, что бы вы выбрали?
Вчера Хейворд обращался к Стоунбриджу официально — «мистер вице-президент», но был быстро переубежден:
— Забудьте формальности: я от них устал. Вот увидите, я быстрее всего откликаюсь на «Бай».
Хейворд, высоко ценивший дружеские отношения с важными особами, которых он мог называть по имени, был счастлив.
— Если бы я мог выбирать, — ответил Стоунбридж, — то сосредоточил бы усилия на экономике — восстановил бы здравую налоговую систему, этакую сбалансированную бухгалтерию в общенациональном масштабе.
— Были отважившиеся на это смельчаки, Бай, — вставил случайно услышавший это Джи. Джи. Куотермейн, — у них не получилось. А ты опоздал.
— Опоздал, Джордж, но не слишком.
— Я поспорю с тобой. — Большой Джордж присел на корточки, изучая линию своего удара «путт». — После девяти. А сейчас приоритет в том, чтобы попасть.
С начала игры Куотермейн был тише остальных и сосредоточеннее. Он увеличил свое преимущество до трех очков и всегда стремился победить. Победа или лидирование в счете доставляло ему такое же удовольствие (как он утверждал), что и приобретение новой компании для «Супранэшнл».
Хейворд играл со знанием дела, и игра его не была ни потрясающей, ни постыдной.
Когда все четверо вылезли из своих картов на шестой отметке, Большой Джордж предупредил:
— Следи своим банкирским оком за их очками, Роско. Точность не присуща ни политику, ни рекламодателю.
— Мой высокий пост требует, чтобы я победил, — сказал вице-президент. — Любым способом.
— Счет у меня зафиксирован. — И Роско Хейворд хлопнул себя по лбу. — Все здесь. На первой лунке у Джорджа и Бая было по четыре очка, у Харольда шесть, а у меня боги. У всех было поровну на второй, за исключением Бая, который послал замечательный «берди». У нас с Харольдом тоже были там «берди». У всех было поровну на третьей, за исключением Харольда: он опять набрал шесть очков, четвертая лунка была для нас счастливой: у нас с Джорджем по четыре очка (там и мне привалило счастье), пять очков набрал Бай и семь — Харольд. Ну а последняя лунка была настоящей бедой для Харольда, но тут его партнеру удался ещё один «берди». Так что общий счет нашего матча равный.