— Оп-па. Какие интересные новости. — Только чудовищное усилие воли позволило мне задавить проснувшуюся ярость и кое-как изобразить на лице удивление, хотя губы так и разъезжались в диком оскале, предшествующем броску в боевой транс. Теперь, еще бы с голосом справиться… — Значит, говорите, худых дел за Климиным не водится, да?
— Раньше не было. — Вздохнул тесть, глянув на меня с некоторой опаской. Почуял что-то, волчара морской. Ладно, я уже почти справился с собой… еще чуть-чуть…
— А ведь это обида, Бажен Рагнарович — Все, я в норме… кажется. Вдо-ох-вы-ыдох. — Такое не прощают. По крайней мере, я так точно. И жало этой «пчелке» придется вырвать.
— Хольмганг… — Тесть отложил трубку в сторону и задумчиво глянул на меня. — А выдюжишь?
— Посмотрим. — Я пожал плечами. — Я больше опасаюсь, как бы Лейф не начудил… да и одним боем мнение общества не изменишь.
— Не скажите, Виталий, ой не скажите… — Протянул Белов, вновь переходя на «вы» и задумчиво глядя куда-то в потолок. — Смотря, как этот бой провести, да как его подать. Глядишь, ушкуйники и сами в репах-то зачешут… А за то, что о нашем добром имени печетесь, благодарю.
— Нашел за что. — Я покачал головой. — Какая-то гнида мою родню будет хаять, а я смолчу? Не, не пойдет. Не хочу, чтоб в моих детей, буде они здесь окажутся, пальцем тыкали, да мнимые грехи их родителей поминали.
— Тут вы правы. Извините. — Тесть, кажется, даже смутился на секунду, но тут же оправился. — А о том, как доверие общества вернуть я подумаю.
— Ну-ну. — Я покивал. И в самом деле, тесть — ушкуйник опытный, обычаи и традиции знает от и до, глядишь, действительно чего надумает. Или не надумает, так Климину всё одно не жить. И плевал я с высокой колокольни на все местные заморочки. А найдутся орелики, что следом за Любимом начнут тень на плетень наводить, да о Ладе зубоскалить, отправятся туда же. Так, глядишь, уложу в землю пару-тройку идиотов, остальные языки и проглотят. В крайнем случае.
Вот не думал, что новости тестя так меня заведут. Никогда со мной подобного не было, а сейчас, я не просто уверен, я точно ЗНАЮ, что урою любую тварь посмевшую оскорбить мою жену. Вот такая вот любовь… как диагноз. Ну и хрен с ним.
— Бажен Рагнарович, пока совсем в думы не ушли, расскажите, как расторговались. — Хлопнув стопку, утянутую прямо из-под руки тестя и чуть успокоившись, я решил сменить тему.
— Сам-пять обернулись. В среднем. — Белов явно был не против такого поворота разговора и с готовностью принялся отвечать. — И то, это только по трети груза прикидки. Грубые. Послезавтра возьмем расчет по оставшейся части, тогда можно будет точную сумму назвать. Но, уже сейчас могу уверить, что внакладе мы не останемся.