Первая глава.
В дальние дали
Утром я с трудом проснулся оттого, что меня кто–то сильно тряс за плечо. Обернувшись, увидел усталое и немного осунувшееся лицо Сергея Степановича. По нему было слишком хорошо заметно, что ему в эту ночку так и не удалось прилечь.
— Вот, тихо и без суеты залезайте в мешок а потом не шевелитесь, когда вас будут выносить, — он положил на пол чёрный свёрток, — не переживайте, не задохнётесь, здесь хватает дыр.
Попытки активно шевелиться отозвались лёгкой болью в отбитых потрохах, хотя они уже так сильно не беспокоили меня как вчера. Неуклюже запихнув себя в «спальник» для тех, кто спит вечным сном, стал ждать. В камеру вошли двое крепких ментов, быстро застегнули молнию на мешке, и положили меня на носилки, которые стали выносить наружу, а потом затолкали, судя по звуку, в кузов автомобиля, резко хлопнув дверью. Я же расслышал приглушенный голос, однако его нерусский акцент был весьма заметен: « — Это он, да, дай мне посмотреть», ему отвечал голос следака: « — Здесь камеры стоят, всё пишут, обойдёшься, Ахмет, нам незачем зря светиться, тело не найдут, даже не сомневайся». Хлопнула ещё одна дверь и машина резко тронулась в путь. Думаю, не самый последний для меня путь, хотя очень похоже. Ведь по народным поверьям очень плохая примета ехать ночью в лес, в багажнике… и даже если не ночью и не в багажнике, а в зарешеченном кузове милицейской буханки и всего лишь в пакете для перевозки трупов. Примерно через час с небольшим, по внутренним ощущениям, машина заехала в какой–то большой ангар, судя по эху от работающего движка. Совсем рядом была железнодорожная станция, звук тормозящей, а потом разгоняющейся пригородной электрички сложно с чем–то спутать. Хлопнула дверь, и меня вынесли из машины, открыв мешок, в котором я уже успел хорошенько запариться. Это мёртвые не потеют, а живые только так. Да и просто продышаться приходилось серьёзно напрягаться, дыры в мешке имелись, но слишком маленькие.
— Вот мы и приехали, — несмотря на хмурый вид, Сергей Степанович казался бодрым и даже несколько повеселевшим с нашей крайней встречи. — Держи от всего нашего отдела подарок, — он протянул мне изрядно потёртый от времени автомат АКС-74У и четыре набитых рожка на сорок пять патронов к нему. — Говорят там, на той стороне, что–то типа «Дикого Запада» и без оружия никуда. Это из наших запасов, неучтённый ствол, так сказать. Может вам там и пригодится. И вот ещё пара ваших фоток, они сейчас на документ потребуются.
На этих фотках меня запечатлели в том виде, как доставили в отделение. С ними хорошо поработали фотошопом, убрав синий бланш вокруг правого глаза. Ну и на том спасибо, всё же как–то неправильно с битой рожей на документы фотографироваться, говорят — примета плохая. А то получится оправдать поговорку, что де некоторых «постоянно бьют по морде, а не по паспорту». Паспорту ему что, он всё стерпеть может.