Зря считают! Посмотрите на печальный опыт американской армии, на которую любят кивать, как пример для подражания – особенно пару последних лет… Там не столь категоричны и военные тюрьмы и дисциплинарные центры имеют и сокращать их не собираются!
Слоников мог переодеваться в матросскую робу и слоняться в укромных местах среди матросов, не привлекая внимания, мог маскироваться в машинном отделении, где любили собираться «годки», жалуясь на свою жизнь и планируя ее маленькие улучшения, мог… да многое он мог! И результаты были! Не слишком это красиво – с точки зрения общей и офицерской этики, но что делать, вся жизнь наша – борьба! А в любой борьбе всегда есть эффективные, но запрещенные приемы!
Стас Неверский говаривал: – Эх, Валера, не в то училище ты пошел, закончил бы высшую школу для чистых рук имени железного Феликса – уже бы весь в орденах ходил. Даже со спины! А так – творишь чудеса для одного удовольствия и очистки совести…
И резюмировал, отхлебнув чаю из любимого стакана: – Когда нас любимое командование замечает? Правильно – когда у нас что-то не так, чем-то плохим мы выпятились на фоне остальных. Вот тогда – получите, от всей души. Сразу лишат чего-нибудь! А вот ежели у нас все нормально, никто не заметит, даже если мы для этого наизнанку вывернемся! Ну, разве я тебя отмечу и граммов сто, или даже – сто пятьдесят втихаря налью за боевые заслуги. Вот то-то!
И примерно в это же самое время, электрики ПЛО трудились в своем посту. Понятное дело, командир отделения Денис Шебекин сам ковырялся в приборе, где что-то не ладилось с трансляцией угла горизонтальной наводки. Старший электрик Бураков валялся на спасательных жилетах, глубокомысленно разглядывая кабель-трассы у подволока. А молодой боец Тентекбасов старательно делал приборку, с мылом и горячей водой, ибо пока ничего другого просто не умел. Зато приборные ящики, потемневшие от времени и пыли, а сейчас старательно отмытые им, приобретали первозданный цвет свежей слоновой кости. Пост благоухал чистотой.
– Готово! – удовлетворенно сказал старшина Шебекин, разглядывая дело рук своих. – Бураков, дай питание на сто первый!
Тому вставать с места было лень, и он сказал: – Эй, зёма, кинь вон ту хреновину на щите вверх!
Переспросить – какую именно, ему было стыдно и Зёма кинул! И не то, что бы матрос не смог подать питание – он подал, но не туда… ибо термин «хреновина» – слишком общее понятие…
– Ай! – заорал Шебекин, которого шарахнуло током. Тентекбасов резко обернулся и от его рывка с кабель-трасс слетела коробка с электробритвой. Бац! Теперь заорал Бураков. Еще бы – получить полукилограммовой электробритвой, упавшей с двух метров, точно по сытому животу – это несколько неприятно, так и штаны сзади испачкать можно! И еще с перепуга! И он пихнул матроса – по инерции.