Глава 16… а утром сгорела баня
Через неделю в кают-компании «Беспредельного» штаб и офицеры бригады подводили итоги месячниками борьбы с «годковщиной». Результаты, в итоге, оказались на высоте, а промахи оказались такими мизерными, что в «указательной» и «наказательной» частях приказа для бригады кораблей из Противосолнечной губы просто не нашли места – на фоне «подвигов» других соединений и частей, которые выглядели явно «солиднее» и даже нуждались в прокурорском внимании. Не поощрили, конечно, но и не надо! Каждый не попавший в такой приказ уже чувствует себя щедро награжденным!
Доклад делал Виктор Сергеевич Русленев, начальник штаба бригады. О причинах этих самых неуставных взаимоотношений и состоянии дел на каждом корабле у него было свое собственное мнение. Он напрочь не любил равнодушных, малограмотных и инертных офицеров…
Поэтому, раздолбон был классический.
– Караев! – вопрошал начальник штаба, – вы знаете, что поют на вечерней прогулке ваши матросы, готовясь к строевому смотру? Я лично хотел придушить автора вашей песни, но вот дежурный по кораблю поведал мне, что она – народная. А орлы с «Летучего» выбегают на физзарядку исключительно для того, чтобы удобрить придорожные кусты, поежиться на ветру и вернуться, ибо старшие на зарядке офицеры и мичманы тут же скрываются в тамбурах, предоставив своих бойцов собственной воле…
Досталось всем. Кое-кто самовольно изменил организацию корабельного дежурства, резюмировав, что приказ комбрига тихо умер.
Комбриг угрожающе заворчал: – Сейчас я кому-то умру! Мой приказ – я не просто же так придумал! – мрачно пообещал комбриг и показал Караеву маленький крепкий кулак.
В красках своей богатой речевой палитры, Русленев расписал и некоторые физические и умственные способности отцов-командиров и их боевых заместителей.
Конечно, было обидно – но, нельзя не признать, что справедливо и по существу… Обижаться надо на себя – решил Тетушкин, остававшийся за Неверского, пребывавшего где-то в столице флота в борьбе за глубокие знания настоящего дела, приобретенные самым военным образом.
Потом раздали «слонов и пряников», но тоже – без садизма, только «Беспредельный» заработал оргпериод. Именно с него вчера отправили на гауптвахту уже совсем невменяемых хулиганствующих обормотов, по выражению самого Русленева: «рожденных головкой вперед в холодный бетонный пол», не способных даже понять, что шутки сейчас кончились.
Офицеры облегченно вздохнули – «Пронесло!» – сказал Слоников.
– Меня – тоже! – буркнул Караев, и многие хмыкнули. Шутка старая, но вечно живая, как волнение моря.