— Не сейчас, пожалуйста, не сейчас. Я не могу вернуться туда, я не могу вернуться туда, даже… Я не хочу видеть его снова.
Гнев Джеймса прошел. Он выключил мотор и взял Сару за руки.
— Ну, вот это и случилось, да? — сказал он мягко. — Я всегда боялся, что что-нибудь в этом роде рано или поздно случится.
Она прижалась к нему в темноте, почувствовав неожиданное облегчение. Он не задавал ей никаких вопросов, а позволил плакать, пока страх вперемежку со стыдом постепенно не ушел вместе со слезами, и он почувствовал, что ее маленькое тело безвольно сникло и неподвижно застыло в его объятиях.
— Легче? — спросил он и протянул ей носовой платок. — Отлично! Мы едем домой.
Никто из них не проронил ни слова, пока они не доехали до дома. Джеймс открыл дверь в кабинет и впустил Сару.
— Никто не потревожит тебя здесь. Я пойду посмотрю, что они оставили тебе на ужин.
— Я ничего не хочу, правда. Я не могу есть, — запротестовала она, но он только сказал:
— Сможешь. Тебе станет лучше. — И вышел, оставив ее одну.
Сара оглядела маленькую комнату, которая всегда ассоциировалась у нее с Длинным Джоном, и почувствовала, что снова начинает плакать. Джон Сильвер провел большую часть своей жизни, ютясь в самой маленькой во всем доме комнате. В детстве Сара часто обедала здесь со стариком, сидя на полу среди разбросанного хлама, которым он всегда окружал себя, и чувствуя себя невероятно счастливой.
Она вспомнила, как София однажды сказала в отчаянии: «Я не могу понять, зачем ты вообще купил такой большой дом, Джеймс, когда все, что тебе в действительности нужно, — это свинарник».
Это была правда. Джон Сильвер купил дом, чтобы удовлетворить свое тщеславие, но его жизненные привычки были грубы, как у простого рабочего.
Сара села в одно из кожаных кресел и печально оглядела незнакомый порядок в комнате. Вскоре вернулся Джеймс, неся поднос с бутылкой шампанского, которую он поставил на стол перед Сарой.
— Приступай, можешь взять холодного цыпленка, — сказал он. — Эмоции вредно отражаются на пустом желудке.
Он открыл шампанское и наполнил бокал.
— Сначала выпей. Это пойдет тебе на пользу.
Она неуверенно сделала глоток и отставила бокал.
— В чем дело? — спросил он, садясь напротив. — Оно тебе не нравится?
Слабая улыбка на мгновение появилась и тут же исчезла в углах ее рта.
— Это выглядит так странно, — сказала она. — Пить шампанское, будто у нас праздник. Я не ожидала…
— Ты имеешь в виду, что хорошая порка была бы уместнее? — спросил он, начиная злиться. — Если бы ты была парнем, я бы выпорол тебя. Ты вполне заслужила это.