Чебурах у бревна стонал и шевелился, дергал головой.
– Идиот! – повысил голос Пригоршня. – Бабу увидал – крышку снесло?
– Она не баба! Запуталась просто в ереси! Я ее спасу или останусь здесь!
Они побежали между деревьями, спотыкаясь в темноте. В поселке все еще было тихо, но вряд ли надолго. Химик замыкал, Красный Ворон двигался впереди, Пригоршня несся прямо за ним. Щурился, прикрывал лицо, ветки хлестали по рукам, трещали сучья. Позади сопел Тоха и тяжело топал Василий Пророк.
Вдруг Химик их опередил – наверное, включил свою особую гиперскую передачу. Ноги в широких штанах так и мелькали, он серой тенью пронесся мимо, и Пригоршня почти что услышал свист воздуха. Шум, который издавали беглецы, заглушил звуки из поселка, но он был уверен: звуки эти там раздаются уже вовсю. Крепчают, нарастают. Сколько «диким» нужно, чтобы организовать погоню? Пара минут, пять, десять? Сейчас проснется Ментор, подтянутся Робин с Бо, очухавшийся Чебурах разъяснит ситуацию… Одно радует: «дикие» должны захватить их живьем, чтобы скормить аномалии. Если просто убьют, то души беглецов воплотятся в каких-нибудь чудовищах, то есть смысла нет мочить их обычным способом. По крайней мере, так Пригоршня понял эту тупую религию.
Деревья поредели, и в небе впереди проступило свечение. Зеленовато-синий мерцающий круг и размытые, блеклые утолщения на нем. Это ж чертово колесо светится! В сиянии «прорвы» его видно не было, а теперь стало хорошо заметно. Пригоршня даже сплюнул на ходу. Сияет оно! И чего сиять, спрашивается? Ты же не фонарик и не пожар, ты просто колесо, аттракцион! Ну, чего тебе надо, почему ты такое?! Континуум бы побрал все эти дикости, как он устал от них! И в то же время – насколько с ними интереснее. Прямо такая жизнь насыщенная пошла, хоть отпуск бери, чтоб передохнуть.
Когда он достиг небольшой поляны, впереди слева раздался голос Химика:
– Сюда сворачивайте! За наемником!
Пригоршня изменил курс, за ним на поляну выскочил Василий Пророк с рюкзаком за спиной, следом Тоха с девчонкой на руках. Он им махнул, показал левее, где среди деревьев виднелось здание. Все повернули, но курносый сразу споткнулся о кочку и упал.
– Кинь ты девку! – возопил Пригоршня, бросаясь к ним. – Борода, беги дальше, я разберусь!
Он за шиворот вздернул Тоху на ноги. Лежащая на земле Лита стонала, не открывая глаз. Со стороны поселка доносились голоса.
– Беги!
– Нет! – Тоха вырвался. – Не брошу, это грех! Нельзя так, не по-человечески, не…
– Да заткнись уже!
В конец разъярившись, Пригоршня отвесил ему подзатыльник, и курносый упал, ткнувшись лицом в землю. Пригоршня снова поставил его на ноги, схватил Литу и взвалил на плечо. И побежал, ругаясь сквозь зубы. Он держал девчонку под коленки, если скосить глаза, видна была туго обтянутая кожаными бриджами попка, худая, но аппетитная. Так и хочется стянуть с нее штаны да и… Давно как-то у него с женщинами не было плотного культурного общения. Плодотворного. С усилием Пригоршня отвел взгляд, а то споткнется, как Тоха, и шмякнется на траву. Где там курносый? Вон, бежит следом, догоняет. Девчонка зашевелилась, опять застонала. Что не говори, а соображаловку он ей знатно ударом по кумполу отключил.