Но ведь и Ахиллу боги не позволили взять Трою! А преуспел в том Одиссей. Хитроумный Одиссей.
Так кем следует стать? Идти напролом, уподобившись предку? Покрыть себя славой и умереть без пользы, не увидев победы? Или принять иную судьбу?
Долгие годы в изголовье постели царь хранил "Илиаду". Она была той богиней, за которой он следовал. Но она вела в никуда.
Он проклят, обречён скитаниям на краю света, без надежды вернуться. С горсткой соратников он вынужден бороться против невероятно сильных врагов, могущественных настолько, что меч против них не подмога. Но все же есть у него оружие, что способно одолеть их. Это оружие -- разум.
Боги, сколько сходства... Неужели он всю жизнь ошибался, избрав жребий летящей звезды? Звезда оказалась падающей, а он не увидел иного огня, не столь яркого, но способного гореть всю долгую ночь. Ведь царь Итаки преодолел все препоны, победил всех врагов и его тоже помнят в веках, слагают песни. И кто? Все тот же великий слепец!
Так разве меньше славы обрёл Одиссей? Да, о нём помнят не как о величайшем воине, хотя немало подвигов он совершил под стенами Трои. И все же его слава бессмертна. И стоит в одном ряду со славой Ахилла.
"Значит вот таков мой жребий... Что же, пусть будет так".
Тутмос бряцает оружием, а мы поступим иначе.
-- Известно ли твоему народу, достойнейший Хуцция, поговорка: "Враг моего врага..."
-- "...мой друг", -- закончил наследник.
Он наклонился вперёд, слушая Александра очень внимательно.
-- Ты предлагаешь нам союз против мицри, царь Алекшандуш? Ты собираешься объявить им войну?
-- Нет, -- качнул головой Александо, -- воевать с ними я не собираюсь. Но вы сами видите, как далеко уже зашёл Тутмос.
-- Манабхарра воюет с Митанни, -- заметил Муваталли, -- они давние враги Страны Реки.
-- Воюет и побеждает, -- согласился царь, -- а кто будет следующим?
-- Шанкара, -- пожал плечами Первый Страж.
-- Вавилон, -- подсказал царю Итту-Бел.
-- Возможно, в течение нескольких лет Тутмос возьмёт и Вавилон. А потом?
-- Муваталли, наш царственный гость прав, -- сказал Хуцция, -- мицри все больше наращивают своё могущество. Я не вижу причин, почему бы они отказались от завоеваний, раз одерживают победы.
На "гостя" Александр не обиделся. Пусть шатёр его, но земля, на которой он стоит, принадлежит хеттам.
-- Я предлагаю вам оборонительный союз, симмахию, -- сказал Александр, -- пусть великий царь хатти признает царство Киццувадну не данником, а равноправным союзником. Пусть не оказывает более помощи свергнутому Пиллие, но признает меня законным властителем Киццувадны.