— Какой концерт? Ах, это!
Алла Леонидовна выудила приглашение из кипы бумаг, повертела в руках и бросила обратно.
— Буду, если время позволит, — сказала она. — Это Андрей Смирнов принёс. Говорит, что будет со своими детишками гвоздём программы.
— Это уж наверняка! Вы с ним знакомы?
— Немного. Участвовали вместе в одном нудном ток-шоу на телевидении. А музыку я да, люблю. Но предпочитаю кантатам хороший джаз — как вино предпочитаю водке.
Самоварова удивило сравнение ангелочков Смирнова с крепким горячительным напитком. Смелая женщина Алла Леонидовна — и совсем без предрассудков! Смирнова зовёт просто Андреем.
Конечно, отчества сейчас не в моде, но показалось Самоварову, что когда она взяла в руки приглашение, то на смирновские снежинки поглядела… Нет, не нежно! И не так, будто вспомнила о нудном шоу. А так, будто она его недавно и с аппетитом съела!
«Какая дурь мне в голову лезет! — сам себе удивился Самоваров. — Это всё Фрейд проклятый».
К ночи он перестал думать и о Фрейде, и об Алле Леонидовне. Настя замучила его вопросами. Самоваров не посмел признаться, что Алла Леонидовна непонятным образом его очаровала. Он даже заявил Насте, что в телевизоре Кихтянина смотрится гораздо лучше, чем в жизни — должно быть, помогают ухищрения визажистов и осветителей. На вопрос, сколько ей лет, Самоваров ответил, что, по его наблюдениям, не меньше пятидесяти. И выглядит она вяленой и ощипанной!
Настя осталась очень довольна такими сведениями. Она на радостях сообщила, что три раза звонил Стас Новиков и хотел задать другу какой-то вопрос.
Бедный Стас! Он не знает покоя и в длинные зимние вечера. Скоро он позвонил в четвёртый раз.
— Когда мобильным обзаведёшься, деревня? Полдня тебя ищу! — недовольно прохрипел он в телефон.
— Мобильник есть у Насти, — пояснил Самоваров. — А у меня ремесло тонкое, точное. Меня бесит, когда вдруг что-то в самый непредвиденный момент в кармане запиликает или в ребро застучит. Это работу тормозит. Пока снова настроишься…
— Ладно, тебе виднее. Я ведь тебя похвалить хотел! Молоток, что подкинул мне Селиванова. Неглупый оказался мужик, хоть и художник, и попивающий. Пьёт он правда, слегка, для поддержания компании, потому что любит пожрать на дармовщинку.
— Есть такое, — подтвердил Самоваров.
— Бережливый, собака. Как его ещё криминал не достал! И квартиру он имеет трёхкомнатную, и деньги водятся. А уж сколько, говорит, при Гайдаре на сберкнижках сгорело, страшно подумать.
— Да, не бедствовал дедушка, — согласился Самоваров. — Он ведь у нас специалист на портретам — членов Политбюро, генсеков, а потом и президентов. Изобразит сперва на холсте костюм с галстуком, а потом к нему мордашку переведёт через фильмоскоп. Раскрасит — и готово произведение искусства. Сходство, надо признать, он схватывал неплохо.