— О, правильно, вы сами себе налили, — сказала Милли, входя в гостиную через террасу. — Какой прекрасный вечер. Могу я вам налить еще? Вы пили шерри, так ведь?
— Виски.
— О!
— Не надо, благодарю.
— О? Ну, я налью себе немножко шерри. Должна признаться, люблю конец лета. Через несколько дней мы собираемся в Пертшир, надо прийти в себя перед свадьбой Мэбс. Пожалуй, будет забавно, если я посажу вас справа от Ангуса, а слева — Джойс.
„Милли очень элегантна сегодня“, — заметила Фелисити.
— Я воздержусь от спорных тем, — пообещала она.
— Ах, вы об этом. Да это все чепуха!
Фелисити подошла к камину, оттуда она видела, как Ангус, весело улыбаясь, вошел в комнату, за ним — Космо и Хьюберт, а следом — Нигел и Генри, которые встали возле стола с напитками, но не пили. Хьюберт подошел к ней и принялся объяснять, какие сложные отношения у него со старшим родственником, которому он должен что-то написать. Из-за стесненных средств он вынужден играть.
— Я поддерживаю себя в Оксфорде тем, что играю в бридж и триктрак. Я не слишком доверяю лошадям и собакам. А вы?
— Я думала, все деревенские доверяют лошадям и собакам, — Фелисити слушала его вполуха.
— О да, мы доверяем, но нет… — „Черт бы побрал эту женщину! Простая, как булка с изюмом, и даже не притворяется, что слушает“.
— А кто помолвлен с Мэбс — Генри или Нигел? — Фелисити наблюдала за Нигелом. — Они такие похожие.
— Генри помолвлен с Таши, Нигел — с Мэбс. Они похожие, потому что учились в одной школе, работают в одном банке, у них один портной и одинаковые политические взгляды.
— Да, один пьяный, а другой трезвый, — заметила Фелисити.
— Не может быть. У нас была всего одна бутылка шампанского на восьмерых.
— Виски с шампанским не мешают.
Хьюберт уставился на Нигела.
— О Боже, — сказал он. — Боже, Боже.
Дворецкий распахнул двери гостиной и объявил, что обед подан.
— А почему девочки задерживаются? — спросила Милли.
Ангус посмотрел на свои карманные часы.
— Разве они не знают, во сколько у нас обед? Мы разве когда-то начинали в другое время, а не в половине девятого? — Он с треском закрыл крышку часов.
А Космо что-то пробормотал матери в ухо.
— Очевидно, это из-за того, что у Флоры сегодня последний вечер, — сказала Милли, оглядевшись.
— Как будто ты про это не знала, — сварливо пробурчал Ангус.
Милли оставила без внимания его слова.
— Девочки ее наряжают, чтобы сегодня она выглядела по-особенному… и… они ей дают свои лучшие платья. — Она повернулась к Фелисити: — У нее нет ничего своего. Я удивляюсь, как, мисс Грин…
— Называйте меня Фелисити, — сказала она.