— Да, конечно, — Денис надвинул на нос тропический шлем, словно желая убрать из поля зрения собеседника. — А почему бы не зайти и не навестить ее? Она скучает. — Своим тоном он давал понять, что почти любой явится избавлением от скуки.
— Я пришлю посыльного с запиской узнать, когда удобнее. У меня есть несколько книг, которые ее могут заинтересовать, из списка, посланного Хатчардом. — Этого человека не так легко отпугнуть, он готов выйти на сцену.
— Можно так и сделать, — Денис повернул лошадь к своему бунгало.
Алек подумал: „Ну и сердитый тип. Если бы Вита умерла, Денис наверняка бы слетел с катушек“.
Денис слез с лошади и кинул поводья слуге, и ему вдруг стало грустно, что Тара не бежит навстречу с приветственным лаем. Ну почему именно его собака должна была заболеть бешенством?
В бунгало было тихо и спокойно, он вспомнил про управляющего войсками охраны. Разве не пора парню жениться?
Денис хлебнул виски. И, может, тогда он перестанет боготворить Виту? Он уже привык к ее поклонникам и обожателям, можно сказать, они ему даже нравились, но некоторые, особенно привязчивые, надоели. Он долил в бокал содовой и пошел в спальню.
Вита спала на спине. Денис сел в кресло у кровати и стал смотреть на нее. Без косметики она казалась моложе. Можно было сосчитать лучики морщинок в уголках глаз и совсем тоненькие — от носа ко рту. Он любил эти едва заметные несовершенства, нажитые за совместные годы. Но зная, как она возмущается из-за любого изъяна внешности, он воображал, что тоже возмущается. Она никак не могла понять, почему он так по-разному относился к морщинкам у глаз и на животе. Потягивая маленькими глотками виски, Денис вспомнил с некоторым стыдом, как он зеленым мелом обвел эти предательские линии на животе. Тогда он был пьян. Он сказал:
— Я ревную к тому, кто виноват в этом, — и, сосчитав, сколько их, сильно нажал мелом. Она тогда испугалась. Она пыталась смеяться и говорила, что он со странностями.
С тех пор как Тара укусила ее, линии между носом и ртом стали резче. „Она страдает, — подумал Денис с нежностью, — от ужаса лечения не меньше, чем от самой боли“. Как-то после лекарства ночью у нее начались галлюцинации, она резко села на постели, уставилась на него и сказала:
— Я даже не знаю, как тебя зовут, — и, закрыв лицо руками, отвернулась, подтвердив тем самым, подумал он недовольно, то, что он сам давно подозревал. Короче говоря, все точки над „i“ расставлены.
Интересно бы узнать, думал Денис, кто тот парень, столько времени прошло, и интерес был чисто умозрительным. В этой стране, в замкнутом обществе, вполне возможно, что они с ним знакомы. Эта мысль позабавила Дениса, пока он допивал висни и смотрел на спящую жену, и отвлекла немного от тоски по собаке, которая обычно сидела рядом, положив морду ему на колени и ловя его взгляд. Тара ревновала его к Вите, она укусила одного солдата, прежде чем он поймал ее и застрелил, но первым делом Тара нанесла свой зловещий визит Вите. Денис вздохнул и загрустил о собаке.