В соседней комнате Вита Тревельян рассчитывала гувернантку, выдавая ей зарплату и месячное пособие вместо уведомления. Она объяснила, что оставшуюся часть каникул, пока Флора не пойдет в школу, она сама проведет с ней.
— Неплохо, если бы ребенок проводил время и с отцом, — довольно грубо заметила мадемуазель. Вита Тревельян, казалось, пропустила мимо ушей это замечание. Она объявила, что было бы удобнее, если бы мадемуазель упаковала вещи и завтра же уехала. Она договорилась с управляющим, что Флора переберется в одноместный номер.
— Все одноместные номера — в задней части отеля и выходят окнами на улицу, а не в сад, — пожала плечами мадемуазель.
— Это удобно, — кивнула Вита Тревельян.
— И экономно, — не унималась мадемуазель. Космо и Бланко не дышали.
— И это тоже учтено, — холодно ответила Вита.
— А мадам даст мне рекомендацию?
— Конечно, — бесстрастно пообещала Вита.
— Спасибо.
Наступила пауза. Космо и Бланко ждали. Космо — с открытым ртом, Бланко — придерживая на груди наполовину снятую майку.
Вита Тревельян снова заговорила:
— Ну что касается, я думаю… мы сожалеем, конечно… Мы увидимся за ужином? Мне надо идти распаковывать вещи.
— Если мадам простит меня, у меня болит голова.
— Очень хорошо. — Дверь открылась, закрылась, шаги стихли в дальнем конце коридора. Бланко стащил майку через голову.
В соседней комнате мадемуазель очень громко произнесла по-французски:
— Салопе.
Космо потянулся за карандашом и в записной книжке написал: „салопе“.
— Знать бы, что это такое, — прошептал Бланко. — О, смотри.
Через сад бежала Флора, у нее под ногами скрипел гравий. Она казалась очень-очень маленькой из-за огромного букета нарциссов, который тащила.
— Это как раз та девочка, которая выгуливает отвратного шпица мадам Тарасовой, когда у меня урок музыки, — прошептал Бланко.
— Я видел ее несколько недель назад на пляже, она гуляла с другой собакой, здоровенной, и чуть не утонула, — прошептал Космо. — Слушай.
Садовая калитка распахнулась, раздался быстрый топот вверх по лестнице, потом по коридору. Хлопнула дверь соседней комнаты.
— Я вот эти купила. Чудесные, правда? — радостно затараторила девочка. — Я купила все ведро… — И потом: — А что случилось?
— Твоя мать меня уволила. Я завтра уезжаю. Я ввожу ее в ненужные расходы.
— О, — изумленно произнесла девочка. — О…
Космо и Бланко отпрянули, услышав, как французское окно соседней комнаты с треском распахнулось. Они увидели, как Флора вышла на балкон, развела руки, и нарциссы каскадом полетели в сад.
В обеденном зале воцарилась атмосфера ожидания. Центральный стол, обычно уставленный закусками, сырами, фруктами, накрыт на семь персон. Семьи англичан, входя в зал, украдкой бросали на него взгляд. На столе лежали многочисленные ножи, вилки, неправдоподобно белые салфетки, искрилось стекло бокалов. Английские подростки, уже начинавшие узнавать друг друга, удивленно поднимали брови и обменивались многозначительными взглядами.