— И так далее и так далее, — шумно вздохнул он и столкнулся с девушкой на тротуаре.
— Генерал Лей, — сказала она. — Привет.
— Привет, моя дорогая. Какая встреча! — Ангус с радостью узнал ее. — Ты как раз то, что мне надо. Можешь помочь? У тебя есть полчаса?
— И то и другое, — сказала Флора.
— Я накупил всяких дорогих ненужностей, и, чтобы оправдаться, мне надо купить что-то для Милли. Понимаешь?
— Да, — кивнула она. — Понимаю.
— Умница. Так куда мне пойти?
— Во „Флорис“?
— Ого!
— Или „Фортнум“?
— Или в „Фортнум“? Почему бы и нет?
— Шоколад?
— Разумеется. — Ангус просунул руку Флоры себе под локоть. — Пошли.
— Слушай-ка, это не Ангус ли, — указал Макнис, глядя из окна клуба, — с девушкой?
— Точно, — сказал Фредди Вард. — Его дочь?
— Да не похожа на дочь. Его дочь светлая.
— Ах, они уже завернули за угол, — сказал он.
— Ты с кем-нибудь идешь на ленч? — спросил Ангус, когда они выбрались из „Фортнума“ на Жермен-стрит.
— Нет.
— Так, может, со мной? Ты можешь вот это понести?
— Да, пожалуйста.
— Может, было бы лучше зайти еще и во „Флорис“, — сказал Ангус. — Тогда бы мы позавтракали в „Куаглиносе“. Знаешь это место?
— Нет.
— Тогда пошли, скажешь мне, что ей купить во „Флорисе“. И у меня будет совершенно чистая совесть, и я с наслаждением поем в твоей компании.
Флора рассмеялась.
„Она думает, что я у жены под каблуком, — подумал Ангус, глядя, как Флора выбирает Милли масло для ванны. — Она выросла, ничего не утратив из прежнего очарования. Интересно, что она делает сейчас. Что в ней всегда так привлекало? Сдержанность? Тайна? Все пытались отгадать, и, я думаю, даже мальчики; а если они не обращали на это внимание, то они дураки“.
— Мне очень повезло, что я на тебя натолкнулся, — сказал Ангус, когда они уселись за столиком в „Куаглиносе“. — Я собирался завтракать в одиночестве в клубе, где еда очень скучная. Я бы повел тебя туда, если бы можно было, но нет. („Со старым Яном и Фредди, которые будут пялиться и сверлить нас глазами, чтобы я им ее представил. О Боже, нет“.) —…Итак, что мы будем есть?
Флора заказала устриц и камбалу в винном соусе. Ангус тоже выбрал устриц, но предпочел жареную рыбу, изучил карту вин и сделал заказ. Пока они ждали, Ангус разболтался, излагая ей новости про Милли, Мэбс и Нигела, которые теперь живут в Лондоне, что она и сама знала, о собаках, о бедняжке Бутси: она все еще жива, но невозможно древняя, тявкает на всех. О лошадях, о том, как Космо готовится к поприщу адвоката. Нынешний год был хорош для сада, и новый молодой садовник, кажется, соображает. Трудновато стало после того, как потеряли дворецкого, Гейджа, он заразился большевистскими идеями, занесенными Хьюбертом. А помнит ли она Хьюберта Виндеатт-Уайта? Флора кивнула. О, такая потеря, такой был дворецкий. Милли теперь уверяет, что лучше иметь дело с горничной, которая прислуживает за столом; он был просто незаменим и работает сейчас где-то в Лондоне, поближе к Молли. А помнит ли она Молли? Хорошая была девушка. Теперь она служит у Таши и Генри, помнит ли Флора их? Флора сказала, что помнит.