— Ну и клоун, — обернувшись к Флоре, ухмыльнулся Луис.
Денис и Вита уже лежали внизу, Флора подумала, что песок мокрый и холодный, но тут она увидела, что Тонтон остановился, поднапрягся и сделал свое дело прямо на песочное сооружение. Возглас Луиса прозвучал, как выстрел:
— Браво!
Отцы, строители замков, негодующе завопили, а дети принялись швырять в собаку мокрый песок, комья глухо стукались о мохнатые бока собаки. Флора свистнула и стала спускаться со скалы. Луиса уже не было видно, но она видела Феликса, Элизабет и Энн, шедших по дороге вдоль ручья с бидонами, полными молока.
Тонтон подскочил к ней с берега и тут же унесся следом за Луисом. Флора пошла навстречу Феликсу и его сестрам. Они поставили бидоны в мелкую лужицу, чтобы молоко оставалось холодным.
— Похоже, народ собирается купаться, — сказала Энн. — Скоро прилив. А ты будешь, Феликс?
— Вода, наверное, ледяная.
— Неплохо, если бы кто-то из нас был наготове, если что случится с малышами, — сказала Элизабет.
— Я не могу, — сообщила Энн вполголоса.
— Счастливая, есть солидная причина, — хитро улыбнулась Элизабет.
Флору смутил этот обмен репликами. Дети умоляли, чтобы им разрешили искупаться, срывали с себя одежду и размахивали купальниками.
— Долго не сиди в воде, — говорила мать одному.
— Выйдешь сразу же, как я тебя позову, — вторила ей другая.
Но в их голосах слышалось и сомнение. Заметив, как Феликс безропотно взял полотенце и плавки, Мэбс и Таши кинулись за камень переодеваться. Джойс уже в купальнике пританцовывала на длинных ногах, улыбаясь и демонстрируя все свои зубы.
— Воображала, — сказала Таши с завистью, увидев, как легко Джойс перескочила через песчаные строения.
Космо и Бланко не слишком повезло.
— Так мало угрей, что мы решили их отпустить, — печально сообщили они.
— Нет, купание — это не для нас. Холодно.
— Было бы приличнее, если бы ты поплавал, дорогой, — сказала Милли Лей. — Если нет, то отцы решат, что придется купаться им, кто-то ведь должен присмотреть за малышами.
— О Господи, — протянул Космо. — Что, я должен, да?
— В холодной воде с кем-то может случиться приступ, — настаивала мать.
— Ну ладно, хорошо, — нехотя сдался Космо. Он взял полотенце, протянутое матерью, и удалился за камень, к Феликсу.
— Вот теперь понимаешь, почему англичан считают сумасшедшими, — проворчал он. — Бланко, давай, хотя бы ты не бросай меня.
— Я надеюсь, матери не разрешат им долго сидеть в воде, — сказал Бланко и начал раздеваться.
— А я уже заходил в воду, не глубоко, конечно, в феврале, — сообщил Космо. — Я тогда наблюдал за птицами, и пляж был совершенно пустой. — Он вспомнил Флору и дурную собаку с ней в тот день. Тогда все выглядело совсем иначе: песок мокрый, плоский, мерцающий, и Флора — крошечная фигурка у кромки моря. Он побежал вниз к воде вместе с Бланко, догнав Феликса и Фредди Варда, уже решившихся войти в воду. Впереди них прыгали малыши, за которыми бежали матери с полотенцами. Когда дети подошли к воде и попробовали, какова она, они взвизгнули и отступили, поднимая ногами тучи мокрого песка.