…Хенг закрыл книгу и положил ее на шезлонг. Он лениво потянулся.
– Лия! – позвал он. – Ты слышишь? Для тебя стихи читаю! Куда ты спряталась? Мне хочется тебя видеть!
– Я здесь, господин, – раздался тонкий голосок, и девушка подошла к нему.
– Сядь! – приказал Хенг и похлопал по краю шезлонга.
Лия потупилась. Она была обнажена, солнечные лучи блестели на ее гладкой коже, и она переливалась словно розовый перламутр. Длинные безупречной формы ноги, округлые бедра, узкая талия, маленькая упругая грудь, нежное лицо с мягким овалом – Илья, созерцая эту картину, вновь ощутил неконтролируемое возбуждение. Хенг, видимо, тоже не мог устоять перед красотой и прелестью девушки. Он схватил Лию и прижал к себе. Но она будто бы оставалась безучастной.
– Ты не любишь меня? – глухо спросил Хенг.
Илья машинально отметил резкий контраст, который представляла собой эта странная пара. Девушка выглядела так, будто сошла с какой-нибудь антикварной китайской шкатулки черного лака с серебряными изображениями красавиц, рядом с ней мускулистый загорелый Хенг казался ожившей картинкой современного глянцевого журнала. Серебристая совершенной вневременной красоты девушка и пошлый соблазнитель в образе псевдо-альфа-самца – именно так подумал Илья и невольно сжал кулаки, начиная злиться на неведомого Хенга.
– Так любишь или нет? – настаивал тот, прижимая к себе поникшую девушку.
– Ты мой господин, – еле слышно ответила она, – я вся в твоей власти.
– И зачем ты создана такой притягательной? – с горечью проговорил он. – Даже я, всесильный демон, не могу сопротивляться! Ты как магнит, а я простой кусок железа, прилипающий к тебе. И это сильнее чего бы то ни было! Так ты любишь?
– Ты – мой господин, – повторила Лия без всякого выражения и отвернула лицо.
Хенг намотал ее длинные распущенные волосы на руку, Лия не сопротивлялась.
– Ты совершенно безжизненна! – зло произнес он. – Тебя ничто не возбуждает, только поэзия! И это странно!
Он притянул девушку к себе и начал страстно целовать. Но она выглядела, как тряпичная кукла в его руках. Хенг отпустил ее и схватил томик с шезлонга.
– Читай! – приказал он, раскрывая книгу и протягивая ее девушке.
Та взяла безропотно, но начала листать, затем переливчатым голоском, звенящим, как горный ручеек, продекламировала:
– «В человеческом мире были Сун и Цяо бессмертны. Если так, то сегодня Сун и Цяо куда девались?»
Хенг вскинул брови, его лицо побагровело. Он вырвал книгу и бросил ее на шезлонг.
– Да ты издеваешься?! – грозно спросил он. – Зачем выбрала этот стих? Намекаешь? Но я не из китайских императоров, о которых пишет Тао Юань-мин! Я – демон! И я останусь бессмертным! Любые сравнения тут неуместны.