) Ничего не произошло особенного, если не считать того, что много ходила, сидела в палисаднике, а потом валялась на кровати – с книгой «Нивы» за старый год. Но это же – самые обыкновенные вещи…
Впрочем, письмо Соне (Юдиной) еще написала. Это теперь, пожалуй, не совсем обыкновенно…
Вот и день прошел…
31 мая, среда
Не могу я больше так жить! Не хватает мне какого бы то ни было дела. Ведь я сижу и читаю Чернышевского, наполовину думая о другом, фантазируя и мечтая не в меру. Поэтому чтение подвигается так медленно, как раньше и не бывало никогда, и пользы от него никакой. Мне мерещатся в это время самые невероятные сцены и объяснения, в которых и я выступаю действующим лицом и обязательно – героем…
До сих пор еще не отвыкла мечтать о разных жертвах и геройских подвигах, а, говорят, нормально эти мечты овладевают человеком в период от 14 до 17 лет…
Сижу над газетами и над каждым словом вспоминаю: а вот я думала так-то, а вот это я совершенно так же представляла себе, а с этим я совсем не согласна – по-моему, надо так…
Дело надо, дело мне надо – такое, чтобы захватило меня, чтобы не давало времени мечтать о подвигах, чтобы давало хоть иллюзию какой-то полезной деятельности, хоть в самых узких рамках. Одни газеты, один Чернышевский, один «Дон– Кихот», одно шитье и одни фортепьянные упражнения – не удовлетворяют меня. Мало мне этого: делать, что-нибудь живое делать мне надо, а никуда я не могу пойти, ни с кем не могу сойтись, ничего не могу делать. И от этих тревог зачитываюсь детскими книжками, хватаюсь за легкие и глупые фельетоны каких-то гаденьких журналов…
Но всё это – паллиативы, всё это – так ненадолго!.. И вот временами мне кажется, что я могла бы с наслаждением заниматься в какой-нибудь школе, но заниматься не только арифметикой и правописанием, а говорить еще и о чужих землях и чужих людях (которых я не знаю – о, ирония действительности!). О нашей родной земле, о том, что есть у нас хорошего и что хорошее есть у других. Говорить, что… Нет, я не знаю, как это сказать словами?.. Словом – что-то хорошее и святое делать, учить какой-то большой любви, которой у меня и самой нет… И сознавать, что ты ничего не можешь, что ты ничего не сделаешь!.. Есть от чего смокнуть глазам…
Да – между прочим: папа дал 200 рублей – на поездку (в Сарапул). Ах, что мне деньги?! Во-первых – он (отец) на себя не похож, а во-вторых – у них с мамой опять что-то вышло… И с тетей Юлей у мамы – постоянные столкновения…
И вокруг – так тяжело!..
Эх, жизнь!.. Видеть – и не сметь, не мочь…
5 июня, понедельник