По мнению бывшей пассии… да и не только ее одной подобные люди могли быть достойны жалости, сострадания, заботы и помощи — посильной, ясное дело. Но уж никак не влюбленности, не говоря о физическом влечении.
Да что там, даже сам Андрей Ливнев, не случись с ним того несчастья, был бы согласен с подобным отношением на все сто. С отношением к кому-то другому, естественно. Да только сослагательное наклонение — удел философов. Простым же смертным кроме как смириться с существующим порядком вещей ничего не остается. Как и со своим в нем местом. Место же Ливнева теперь было либо в одном из многочисленных классов, за столом у доски, либо в учительской перед рабочим компом. Собственно, в учительской-то его и застиг один из коллег… точнее, одна. Немолодая, но еще стройная, явно следящая за собою, дама во всегдашних роговых очках и с черными, собранными в строгий хвост, волосами.
— Андрюш, — почти на десять лет старше Ливнева, дама эта считала разницу в возрасте достаточным поводом, чтобы обращаться к младшему коллеге именно так, — ты меня не подменишь? У дочки сегодня день рождения…
Голос у нее был зычный, веский. Ораторский. Такой голос рождал у слушателя желание если не подчиняться, то по крайней мере, внимать ему. Так что причину дама могла и не объяснять. Да и сам вопрос звучал, скорее, риторически — во всяком случае, будучи адресован тихоне-инвалиду с куцым стажем. Тихоне-инвалиду, сам факт трудоустройства которого весь школьный коллектив мог записать себе на счет, как акт высочайшего милосердия.
— Один урок, — продолжала не столько объяснять, оправдываться и просить, сколько чеканить, как команду на плацу, дама, — «демографию» для десятиклассников.
— «Демографию»? — переспросил Андрей, оторвавшись от монитора с разложенными картами. И не смог удержаться от иронии в голосе.
Вообще, над этим предметом, включенным в программу всего несколько лет назад, привыкла зубоскалить едва ль не вся мужская часть учителей. Тогда как в женской, напротив, иные кумушки воспринимали «Основы демографии и воспроизводства народонаселения» почти со священным трепетом.
Впрочем, сама дама-собеседница Ливнева, которая, собственно и вела в данной школе «демографию», относилась к сему образовательному нововведению адекватно. С профессиональным бесстрастием, незаметно переходящим в профессиональный же цинизм под лозунгом «надо — так надо». Благодаря чему в разговоре с нею Андрей позволил себе даже чуток сострить:
— Надеюсь, хоть практических занятий проводить не придется?
— Нет, для десятого класса только теория, — ни бровью не поведя, сообщила дама, — практические занятия предусмотрены в одиннадцатом. В последней четверти, да и то факультативно. В рамках домашнего задания. И только для сложившихся, мало-мальски устойчивых пар. До поры устойчивых, понятно. Ну так и надо ковать, пока горячо… не так ли, Андрюш?