— Ох, блин, — говорю я. — Мэт! — я перехожу на крик.
Поворачиваю его на бок, потому что где-то слышала, что так нужно делать, если у кого-то судороги. Или, может, нужно перекатить на спину. Чёрт, чёрт, чёрт.
— Пит! — ору я.
Пит открывает дверь, он в одних трусах, натягивает через голову футболку.
— Что? — спрашивает он. Но тут же замечает на полу Мэта.
— Что за хрень? — спрашивает он и падает на колени рядом с братом.
— Позвони девять-один-один, — спокойным голосом говорю я. Он сидит и не двигается, тогда я толкаю его и кричу ему в лицо: — Позвони девять-один-один!
Пит отбрасывает страх, вызвавший ступор, и бежит к телефону.
Он говорит им адрес и остаётся на телефоне, пока мы ждём скорую помощь. Он одевается и одновременно разговаривает по телефону, натягивая джинсы прямо передо мной, но мне не до этого. Его подружка сбежала. Она не стоит даже воздуха, которым дышит.
Мэт успокаивается, и я кладу его голову себе на колени. Вытираю слюну с его лица своим рукавом и убираю с его лба волосы. Он лежит неподвижно. Слишком неподвижно. Я даже понятия не имела, как много волос он потерял из-за химиотерапии. И они куда тоньше, чем я себе представляла. Я глажу его по лицу.
— Не сейчас. Ещё слишком рано, — шепчу я ему.
Я иду за бригадой «скорой», которые несут Мэта вниз.
— Один из вас может поехать с ним, — говорит санитар.
Пит смотрит на меня и говорит:
— Мне нужно найти братьев.
Он с мрачным видом проводит рукой по своей короткой стрижке.
Он точно знает, где находится каждый из них, а я — нет. Ни у кого из них нет мобильников, потому что им это не по карману.
— Обуйся, — говорю я ему. Пит смотрит на свои босые ноги и кивает.
Потом он помогает мне залезть в машину скорой помощи, и санитары закрывают двери. Весь остальной мир исчезает, я больше не слышу ни шума улиц, ни гудков машин. Мой слух сосредоточен лишь на неровном пульсе Мэта, отображающемся на мониторе. Каждый раз, когда он запинается, моё собственное сердце тоже пропускает удар, и я задерживаю дыхание. Наклонившись, я беру руку Мэта.
— Лучше, если вы не будете его трогать, — говорят мне.
Я киваю и сажусь обратно, пристёгивая ремень безопасности, на который они мне указали.
Мои руки трясутся, я не знаю, чем себя занять. Санитары подключают его к капельнице, проверяют зрачки и делают ещё кучу вещей, абсолютно мне непонятных.
Мэт не приходит в сознание. И мне страшно, что он никогда уже не очнётся.
Первым в больницу приезжает Пол с Хайли на руках. Она недовольна и хочет знать, почему они прервали свою встречу. Я протягиваю руки, и малышка подходит ко мне, прижимаясь к моей груди.