районе города типа Митино
[8] ближе к вечеру. Мало того, что все коситься будут и снимать на телефоны, так еще и обязательно найдется кто-нибудь, кто поймет — не бутафория. Дальше объяснить, что будет? Причем учти — в столице люди легко себе объяснят твой наряд как «переодеться с фестиваля забыли» или «опять рекламу раздают», а здесь такого точно нет. И ткацких фабрик нет. Зато — любителей поживиться за чужой счет хоть отбавляй, в том числе и челноком с космического корабля — потому что откуда здесь еще могли взяться «ряженые» в дорогущем старье, да еще и совсем уж редкого детского размера?
— Все ясно, пап. — Сын уныло кивнул, но буквально через минуту его «прорвало». — Если б хоть цвет был какой другой!
— Ро-озовый! — Немедленно предложила сестра-ехидна. — И фиолетовенький такой…
Ответом ей был стон умирающего лебедя.
— Я обещаю, самым первым мы купим для вас одежду… сразу, как только я заработаю немного денег. — Посулил я. В карманах у мерха было космически пусто — впрочем, это было не самое редкое состояние для этого эмо-наркомана. В этот раз мужик спустил все на дозы «грани» — большой запас этой специфической и далеко не самой востребованной дури из хранилищ эвакуированной Имперской Службы Социальной Защиты неведомыми путями попал в руки криминала, достаточно долго обеспечивал стабильно низкую цену. Но в последнее время и «грань» стала дорожать — вслед за давно взлетевшими ценами на еду, воду и прочие материальные блага… Однако инженера и техника такие тенденции не волновали — ситуация «нужны деньги — взял работу, пошел и заработал» за последнее десятилетие стала для него привычной, как дыхание. Мне казалось, безымянный мерх вообще деньги за ценность особо не считал — вот свое оборудование… Достаточно сказать, что отправляясь в последний рейс и намереваясь сидеть под землей посреди пустыни то ли до смерти, то ли до просветления, он не продал НИЧЕГО. Эти не новые, тщательно ухоженные, часто собранные самостоятельно инструменты и приборы для него были важнее и ближе многих людей. По тому же принципу подбиралась и одежда, и только «пепелац» был восстановлен из брошенного корпуса и собранных «по миру» деталей на скорую руку: всего лишь средство попасть в восхитительный мир прошлого… и проклятье, позволяющее вернуться назад. Вот такой выверт психики…
— Новую одежду, если она действительно новая, а не подогнанная чья-то ношенная, можно настроить под любой цвет. — Сообщил я, аккуратно ведя стилом вдоль подсвеченной красным лазером-указателем линии. Выкройку я за полчаса «сляпал», освоив нехитрый компьютерный терминал, доставшийся по наследству, а вот «распечатать» ее мне было не на чем. Поломав голову, я «вспомнил», что все та же шанда-«фонарь» включает в себя и простой монохромный лазерный проектор: незаменимая вещь, если нужно расчистить участок стены (пола, потолка) над чем-то, чего под наносами/наростами биологии просто не видно. А так — четкая и ясная проекция. Вот ей я и воспользовался — решив задачу вполне по-инженерному: не можешь сделать в лоб? Сделай так, как точно будет работать. Мерх мог бы гордится таким «наследником», как я… если бы вообще мог кем-то гордится.