– Любопытно, а где же хозяин чайной?
– Иван Павлов Ашихин, крестьянин Курской губернии Щигровского уезда, деревни Большие Змеинцы еще в начале апреля выбыл из столицы.
– Уже проверили?
– Журналы—то под рукой, – удивился пристав.
– Что—нибудь пропало?
– Не представляется возможным выяснить, работник не знает, говорит, в хозяйскую комнату никогда не захаживал.
– Эта Васильева всегда жила в хозяйской комнате?
– Лучше спросить у Шамова.
– Хорошо, хотелось бы взглянуть на место, где произошло злодеяние.
– Я провожу. – вызвался помощник пристава.
– Иван Дмитрич, увольте. – приложил руку к груди майор Галатов, – второй раз нет особого желания смотреть на ужасную картину.
Перед тем, как войти в комнату, Путилин скинул легкое пальто, чтобы не мешало, оставил при входе трость и вошел. Первым делом перекрестился на висевший в углу Лик Спасителя, перед которым вился тоненький, едва видимый, огонек лампадки.
Комната, хотя и была небольшой, но в ней помещалась хозяйская кровать справа у окна, подле нее люлька, в которой, видимо. спал самый маленький, по другую сторону кровать няньки, которая спала с дочкой Прасковьи.
Ашихина лежала на полу, смотря в потолок единственным уцелевшим глазом, вместо лица сплющенная маска, создавалось впечатление, что били чем—то плоским и тяжелым, только на виске зияла рана со вдавленными внутрь костями. Иван Дмитриевич склонился над убитой, нахмурился и потом недоуменно покачал головой, присматриваясь к нанесенным ранам.
– Она убита не сразу, – Путилин обернулся, у двери стоял доктор Крутулевский, поправляя очки. – Она после первого удара вскочила, может, хотела крикнуть, но убийца ей не дал. Поторопился нанести следующие. Здравствуйте, Иван Дмитрич.
Начальник сыскной полиции кивнул в знак приветствия.
– И сколько было таких ударом?
– Судя по состоянию лица, то не менее пяти, я думаю, а вот девочке, – доктор указал рукой на няньку, – хватило одного.
– А дети?
– Младший, видимо. Спал, так что трагедия его не коснулась, а вот второй девочке достался тоже один удар. Не знаю, может, она заплакала, а может убийца имел другие виды, но тоже ударил один раз. Удар получился вскользь, девочка лишилась чувств и к ней этот… больше не притронулся.
– Вы имеете предположение, чем могли быть нанесены такие раны.
Крутулевский с минуту подумал, потом покачал головой:
– Увы, не могу предположить, но что—то тяжелое, плоское и острым краем.
– М—да.
– Иван Дмитрич, мое дело лечить или устанавливать причину смерти, а уж ваше, – доктор горько улыбнулся, – простите, искать.
– Вы правы, господин Крутулевский.