В середине дня Иван Дмитриевич приказал подать пролетку.
– Надо навестить нашу безутешную вдову, – ответил на немой вопрос Жукова.
Альбина в черном накинутом на плечи платке выглядела не загнанной, как в прошлый раз, а посвежевшей, словно смерть мужа пошла ей на пользу.
– День добрый! – поздоровался Путилин и вошел в прихожую.
– Проходите, – с улыбкой произнёсла вдова.
В гостиной Иван Дмитриевич посмотрел по сторонам, словно прикидывая, куда положить шляпу, но так и остался держать ее в руках.
– Я вот по какому вопросу, – начал он, – не все мне в прошлый раз рассказала.
– Все, – искренне удивилась Альбина, – что Иван меня в могилу хотел с ребенком свести, это я сейчас поняла, а больше и добавить нечего.
– Хорошо. Когда Сорокин изменился?
– Он всегда такой был, я не замечала. Вот с месяц он стал, словно не в себе, заговариваться, сам себе бормотал что—то под нос.
– И так до последнего дня?
– Нет, – задумалась, теребя платок в руках, – а неделю тому, повеселел, мол, скоро все изменится и улыбался, ну как—то не хорошо что ли.
– С неделю?
– Около.
– А больше ничего?
Альбина старалась не смотреть Путилину в глаза.
– Тогда же я шла в лавку и заметила, как Иван прячется в подворотне. Я не стала к нему подходить, а он следил за хорошо одетым господином с тростью в руках.
– Так– так.
– Господин вышел из дома, что на углу Коломенской и Кузнечной, пошел к Невскому, где зашел в новую ресторацию. Иван его прождал, пока тот не вышел.
– Вы узнаете этого господина?
– Узнаю, через день я снова видела, как он шел за господином по пятам.
– В тот день, когда исчез Иван, он выгнал Вас из дому?
– Да, ту ночь я провела у Ирины.
– Так, – Путилин повернулся к Михаилу, – езжай за Дмитрием Львовичем и ко мне в кабинет. – А Вам, любезная Альбина, придется тоже проехать, но уже со мною.
Дмитрий Львович, не здороваясь с хозяином кабинета, вальяжным шагом прошел и сел, закинув ногу за ногу.
– Господин Путилин, я спокойный человек, но не терплю, когда мои планы рушат полицейские ищейки.
– Прошу извинить моих сотрудников, но они выполняют мои указания, так что жаловаться надо на меня.
– Я непременно воспользуюсь Вашим предложением.
– Раз я Вас побеспокоил, то позвольте воспользоваться случаем и задать несколько вопросов?
Хлестаков благосклонно склонил голову в знак согласия.
– Когда Вы в последний раз виделись с Сорокиным?
– Вчера в купеческом клубе мы сидели за одним столом, – не дрогнула ни одна черточка на лице, и голос звучал ровно без напряжения, – если Вы имеете в виде Прохора Ивановича?
– Нет, к сожалению не его.