– Это навряд ли. Мы ж тогда узнали про поручика, что он осторожен и недоверчив, поэтому он сказать о большой сумме не мог. Поручик ехал в ту сторону, поэтому решил завершить и дело с Синельниковым, тот искал дом под открытие нового дела. Значит, человек должен жить в той стороне.
– Столько времени прошло, – пожаловался Соловьёв.
– Что ж поделать? Не всякое преступление можно довести до конца по свежим следам, сами, голубчик. Знаете.
– Может, мне наведаться на Мытнинскую, поговорить с полицейскими, дворниками?
– А вот этого делать не след, не дай Бог, кто проболтается? Тогда Синельников во сто крат осторожничать станет, затаится. Тут подход другой нужен. Не съехал ли, вот это разузнать стоит, но не более.
Глава тринадцатая. Трактир «Ямбургъ» и его хозяин
День выдался серый, хмурый, на небе ни единого солнечного просвета, словно Господь имеет на российскую столицу свои обиды и поэтому не благоволит погожими днями. Хорошо, что хоть ветер перестал со вчерашнего вечера бросать на жителей и гонять по улицам снежные метели.
Пока ехали, штабс—капитан стукнул по спине извозчика:
– Вот что, любезный, давай нас сперва на Съезжинскую к полицейскому участку.
– Как пожелаете, – в пол оборота поворотился извозчик с заиндевелой бородой.
– Имеете желание начать с околоточных? – пробился сквозь воротник голос Жукова.
– Почему бы и нет? – пожал плечами Василий Михайлович. – Они ж должны поболе нашего знать?
– Несомненно.
Двухэтажный каменный дом, где располагался полицейский участок, взирал на улицу грязными стёклами и давно не ремонтированным фасадом, но все вокруг было выметено и вычищено, вплоть до булыжной мостовой.
Миша выскочил из саней первым, по—молодецки разминая ноги. Хотя ветер стих, но мороз прихватывал, пощипывал щеки. Жуков осмотрелся, здесь он был прошлым летом, с тех пор так и не довелось побывать. Без дела не заедешь на чай, да и времени не хватает. Все больше наскоком, про людей, заведения, дома узнать. Так и бегут дни, а за ними… Мысли унесли Мишу, пока штабс—капитан почти над ухом не произнёс:
– Что стоишь? Пошли в участок, там теплее.
– Василий Михалыч, – в ответ произнёс Жуков, – так за спешкой вся жизнь пройдёт и не будет минутки городом полюбоваться.
– Что на него смотреть, улицы, как улицы, вот только тут порядок блюдут, и дворники не впустую лопатами машут. Видишь, как подчистили.
– Нет, в вас, штабс—капиитан, – Миша выделил чин Орлова, намекая, что военные лишены некоторой романтичности, а все видят в том цвете, в который определила природа, – тяги к прекрасному.
– Зато ты у нас, натура деликатного свойства, – усмехнулся Орлов, – спина от прекрасного не болит?