Я открыла окна и огляделась в скудном свете заходящего солнца. Небольшой однокомнатный домик с парой скамеек, печкой и столом. Как в этнографическом музее, где в качестве экспоната был выставлен кусочек древнерусской избы. Ничего особо примечательного. Над печкой обнаружился шкафчик с глиняной и деревянной посудой. Я села на скамейку и задумалась. Остаться здесь? Предложение конечно заманчивое, но вдруг кто придет? Что я скажу?
За окном совсем стемнело, и я решила не маяться дурью, и остаться. Ночью вряд ли кто сюда пожалует, особенно если учесть, что тут давно никого небыло. На этом и остановилась. В дверь поскреблись, я вздрогнула. Раздалось шипение. Зверь. Я облегченно выдохнула и впустила питомца. Он по-деловому обошел новое жилище и остановился на выцветшем коврике в углу дома, скребя лапами. Что-то нашел? Я заинтересованно подошла и, согнав зверя, откинула коврик. Погреб. Плотно прилегающий к полу люк с железным кольцом. Я откинула крышку и, щелкнув обнаруженной в кармане зажигалкой, спустилась вниз. Множество полок с деревянными кадками и горшками. Мешки с крупой в углу и огромный сундук с внушительным замком. Зажигалка сильно нагрелась, и я погасила огонек, дуя на обожженные пальцы. Как тут в темноте что-то найти. Я нащупала на ближайшей полке пару емкостей и потопала наверх. Надеюсь там еда.
В неярком свете пары свечей я сидела за столом и жевала найденные в погребе заготовки, запивая крепким красным вином. В голове приятно шумело, тело окутала сладкая слабость. Хорошо. У дверей спал зверь, охраняя меня. Интересное существо. Сначала чуть не съел, а теперь ходит сзади, как привязанный, даже честно пойманным зайцем накормить пытался. Я отставила в сторону кружку и вытянулась на скамейке, подложив под голову подушку. За окном успокаивающе пели сверчки, тихо шелестела трава и плескалась вода в камышах. Я прикрыла глаза. Если забыть обо всем, то можно представить, что я на даче. Вот сейчас зазвонит телефон, и мама спросит, как дела и когда я вернусь домой. Дом. Я больше никогда туда не вернусь. Эта мысль была настолько ясной, что я испугалась. Нет. Я вернусь. Не знаю как, но вернусь обязательно. Потому что каждый, рано или поздно, возвращается. Для этого и существует дом.
Утром я проснулась рано, что для меня являлось подвигом. Дома едва ли удавалось разлепить глаза к полудню. Сама себе удивляясь, я нашла в погребе что-то отдаленно напоминающее мыло, и пошла к озеру. Сколько я уже не мылась? Понятия не имею и иметь не хочу. Было противно. Одежда липла к коже, постоянно царапаясь засохшей кровью и грязью. Я с облегчением скинула лохмотья, которые из себя представлял спортивный костюм, и нырнула в воду с потемневших мостков небольшого причала.