– Ребята серьезные. Но ФСБ на запросы не отвечает. Парень кровью истекает, но сначала свои документы сжигает, а потом теряет сознание.
– Его надо под охраной держать. Раз он жив остался, так и заговорить может. Его хозяева этого не позволят.
– Охрану выставили. Не велика проблема. Честно говоря, я уже запутался. Столько мешанины!
– Мешанина заключается в том, что мы ведем два независимых друг от друга дела как одно общее. Гибель семьи Ушакова, смерть свидетеля по тому же делу не имеет никакого отношения к охоте на Анну Железняк. Это она их свела в одно целое тем, что взяла на попечение сына подруги по нарам. Анна в розыске, мальчик тоже, и к нам они за защитой не придут. Но если мы не найдем их раньше охотников, то на нашей совести будут еще две жертвы.
– С такой штучкой не так просто справиться, как видишь. Приметы у них яркие, только на это и можно рассчитывать.
– Я хочу с Ушаковым поговорить. Мне кажется, он что-то знает.
– О чем?
– Об Анне. Вам не кажется странным, что отец не занимается поисками сына. Может, он уверен, что мальчик в надежных руках?
– Мы не знаем, Ксюша, чем вообще занимается Ушаков. О нем никто ничего не знает. Человек в футляре. Ни плохого, ни хорошего я о нем не слышал.
– А у меня о нем сложилось хорошее впечатление. Да, не крикун, не болтун, в грудь себя кулаками не бьет, на рожон не лезет, но и в кустах не отсиживается. Я уверена в этом. Только ведь со мной на откровенность он не пойдет и с вами тоже. Но попытаться найти подход к нему я обязана.
– Действуй, ты головастая! А нам с Бычарой на покой пора. Мы себя уже изжили. Пережитки прошлого. Сейчас в атаку со знаменем не ходят. Маневр требуется. Ладно, пойдем достопримечательности осматривать. Где-то здесь крюк с веревкой и окна битые. Жаль, воочию такое кино не увидели.
Бывший генерал, ныне неудавшийся политик, а в будущем, возможно, генеральный директор крупнейшего в стране металлургического гиганта Юрий Данилович Попов шел ва-банк. Если первые два определения оценивались как факты, то третье оставалось пока мечтой. Ради такого предложения придется костьми лечь. Несбыточная мечта оговаривалась определенными условиями. Мало кто знал, что именно Попов подставил губернатора, загнав его в угол, а теперь, после того как он с честью выполнил свою задачу, ему дали новую установку – вытащить губернатора из капкана. Нет ничего хуже ломать то, что ты сам выстроил на совесть, приложив к работе максимум усилий. Вот если бы он был провидцем, ясновидящим, то сделал бы все иначе. Дневники Котельникова могли лежать в его собственном кармане и ждать своего часа – заветного часа, когда Попова на совете директоров выбрали бы генеральным под общие аплодисменты. Но что теперь говорить! Он держал в руках жар-птицу и продал ее по цене городского воробья.