Секунды тикали с каждым глухим ударом моего сердца, а он не шевельнулся и не отвернулся. Взгляд не стал менее напряженным, из-за этого по моей спине катился холодный пот. Почему он сосредоточился на мне?
Мимо нас прошла группа мужчин и женщин, трясущих тамбуринами и маракасами, и разорвала контакт наших глаз. Их было примерно двадцать, танцоров, с пластиковыми кругляшками, нашитыми на их костюмах, в волосах перья. Когда они наконец покинули квартал, он ушел.
Я обернулась, оглядывая улицу и толпу на ней в поисках его, наполовину раздраженная от того, что он ушел, наполовину испытывая облегчение. Он точно не наблюдал за мной. Но он был… интересным. С резкими чертами лица, серьезными глазами, красивым телом. И я бы не возражала, если бы он подошел ко мне и спросил мое имя. А такое я говорю не часто.
— Ты слышала, что я сказала?
От голоса Таджи я моргнула.
— Прости, что?
— Ты снова пялилась.
Плохая привычка. Как и мужчина с голубыми глазами, я наблюдала за миром.
— Каюсь, — сказала я, цепляя улыбку на лицо, стряхивая неожиданное напряжение с плеч. — О чем ты говорила?
— Я спрашивала, готова ли ты вернутся.
— Конечно, — я взяла ее под руку. — Давай вернемся на парад.
* * *
Через несколько часов мы стояли напротив Кабильдо, где парад превращался в вечеринку.
Раньше Кабильдо был зданием городского совета, судом, музеем. После шторма там обосновалась Полиция штата Луизиана. Теперь это была штаб-квартира Коменданта Острова Дьявола, и Гуннар сидел за крошечным столиком снаружи его офиса. Его бывшие соседи, собор Св. Луи и Пресбите были уничтожены в войну, оставив Кабильдо одиноким стражником Площади Джексона.
Магия в основном огибала Площадь. Растения пережили войну, создавая великолепное зеленое местечко посреди серого Квартала. Но статуя Эндрю Джексона, героя первой Битвы при Новом Орлеане в 1815 не пережила вторую. Джексон смог дать отпор британцам. А вот с Паранормальными не справился.
Вокруг Площади и за ее воротами Военные Ночные Гуляки оставили бумажные цветы и костюмы на жаре, и сменили выпивку на воду в бутылках, привезенную продовольственной компанией, которая находилась за Зоной, это либо была благотворительность, либо они хотели прорекламировать свою продукцию людям, пришедшим повеселиться в Зону.
Мы так долго танцевали, что я безумно устала. Но это была хорошая усталость, то утомление, что забирает прочь все невзгоды. Ночь Войны была создана для единения и разгула, и мы наслаждались этим по полной, как будто наслаждений одной ночи хватит до конца года.
Мы с Таджи сидели напротив ограждения Площади, вытянув ноги.