Лиам улыбнулся.
— Я охотник за головами, а у него есть информация. Мы все еще пытаемся выяснить, откуда появляются духи, так что все законно.
— Ты все продумал, да?
— Лучше моей внешности лишь мой мозг.
— И твоя скромность.
Он широко улыбнулся.
— А мне она не нужна.
Уговорил.
Я решила поучаствовать в расследовании, так как не очень-то хотелось разбирать болты и гайки.
* * *
Я обслужила несколько последних покупателей и закрыла магазин пораньше. Мы пошли вниз по улице Роял. Несколько мужчин и женщин, которых я знала по магазину и видела раньше в окрестностях, шли в одном направлении с нами. Причина стала ясна, когда мы подошли к площади Джексона. В воздухе звучала музыка.
— Поминают песнями, — сказал Лиам, когда мы подошли к решетке. Дойдя до ворот, мы заглянули внутрь. На площади стояла сотня людей и пела «В землях славы».
Через четыре дня после Второй битвы устроили панихиду по погибшим в ней людям. Каждый год через четыре дня после Ночи войны новоорлеанцы собирались на площади, чтобы оплакивать погибших. Они пели гимны до наступления темноты, а затем зажигали свечи и продолжали петь, пока они не сгорали и площадь снова не погружалась во тьму.
Со всем этим безумием после Ночи войны я совсем забыла об этом дне. Петь я не умела, но любила быть поближе к чему-то столь прекрасному. На мгновение я ощущала себя ближе к отцу.
— Можем постоять минутку? — спросила я, закрывая глаза и позволяя голосам накрыть меня. — Одну минутку.
Я чувствовала, как Лиам удивленно смотрит на меня. Затем он встал рядом.
— Конечно можем, — сказал он и стал тихо подпевать.
* * *
Оказалось, Лиам неплохо поет. Мы послушали еще две песни, раскачиваясь под музыку, затем вернулись к нашей работе.
На воротах снова стоял Хокинс. Если относительно меня и были какие-то приказы, он им не следовал. Без комментариев осмотрел наши удостоверения личности и лишь произнес свою речь о мерах безопасности.
На улицах Острова Дьявола было необычно тихо.
— Где все? — спросила я.
— Для них это тоже день траура, — тихо ответил Лиам. — Они оплакивают своих погибших.
Я почувствовала себя глупой и бесчувственной из-за того, что не поняла, что и им надо погоревать.
Мы зашли в магазин Мозеса и обнаружили, что он отчаянно пытается прибить что-то мухобойкой.
Это что-то полетело на нас, замерло перед моим лицом, и я успела рассмотреть зеленую женщину с крыльями как у стрекозы, но в два раза больше ее.
Она осмотрела меня, облетела и вылетела через дверку для животных.
— Мило. Пески?
— Пески, — подтвердил Лиам. — И кажется, не очень довольная.
Он с улыбкой пошел к Мозесу.