Хэвиланду Тафу понадобилось намного больше времени, чем он рассчитывал, чтобы отыскать скафандры. Ближайшим из чужих кораблей был хруунианский крейсер-охотник – неуклюжая зеленая машина, вся ощетинившаяся оружием. Она защищена, и хотя Таф много раз обошел ее и изучил приборы, которые, казалось, предназначались для того, чтобы обеспечить доступ в корабль, ни дерганье, ни тряска, ни нажатия или прочие попытки не принесли желанного успеха, и он был вынужден сдаться и продолжить свои поиски на других объектах.
Вход в следующий чужой корабль был широко открыт, и он вошел в него с немалым интеллектуальным любопытством. Внутренность корабля представляла лабиринт узких коридоров с неровными и бугристыми, как в пещере, стенами. Приборы оказались непонятными. Скафандры – если можно было использовать это определение для тех артефактов, что он нашел – казалось, функционировали, но никто, чей рост был выше метра, а тело – осесимметричным, не смог бы ими воспользоваться.
Рианнезианский торговый корабль – его третья попытка – был разграблен; Таф не нашел в нем ничего полезного.
В конце концов, ему ничего не оставалось, как отправиться к одному из пяти более удаленных космических грузовиков, стоявших бок о бок с тщательным соблюдением необходимого интервала между ними. Это были большие корабли, больше, чем «Рог изобилия отборных товаров по низким ценам», с черными, покрытыми царапинами фюзеляжами и с элегантными крыльями, но они, очевидно, были человеческого происхождения и, на первый взгляд, в хорошем состоянии.
Таф некоторое время возился с входом в корабль, на посадочной площадке которого была укреплена металлическая табличка с силуэтом фантастического животного и надписью, судя по которой, корабль назывался «Гриф».
Скафандры находились там, где им положено было быть. Они были в отличном состоянии, если представить, что им уже тысяча лет, и выглядели довольно внушительно: темно-зеленого цвета; шлемы, перчатки и сапоги – золотистые, на груди золотая «тэта».
Таф выбрал два костюма и, сопровождаемый эхом своих шагов, понес их через лежащую в сумерках равнину посадочной палубы к тем горьким слезам, которые представлял его изъязвленный оспинами и уже непригодный к космическим полетам «Рог изобилия», сидевший на трех, уже отслуживших свое ногах.
Добравшись до нижнего края площадки, ведущей к главному шлюзу, он едва не запнулся о Машрума.
Могучий кот сидел на палубе. Сейчас он поднялся, испустил жалобный звук и потерся о ноги Тафа.
Хэвиланд Таф на мгновение остановился, посмотрел на старого серого кота, потом неловко наклонился, поднял его и погладил. Поднявшись к шлюзу, он отогнал сопровождавшего его Машрума, затем протиснулся в шлюз, зажав в каждой руке по скафандру.