Лишь только из дома вышел Святозар, они тут же поспешно поднялись с лавки и поклонились ему. Наследник, обозревая чистоту улицы, от удивления махонисто развел руки и с нескрываемым удовольствием заметил:
— До чего здесь стало чисто, словно все камни мостовой отмыли водой. — Он глубоко вздохнул и ощутил носом, что непереносимый для него запах гнили тоже исчез, и широко улыбнувшись, спросил у воина, — Пампивий, а не знаешь ли ты, где правитель Аилоунен?
— Правитель…, — начал было отвечать воин, но внезапно послышался четкий стук копыт лошадей о каменную мостовую. Святозар и воины повернули головы в сторону звука и увидели, что по дороге со стороны площади, верхом на белом жеребце, едет сам правитель Аилоунен, в сопровождении восседающих на лошадях, немного позади него, Лесинтия и Фонития.
— Да, вот же его светлость, — откликнулся Пампивий, и тотчас бездвижно застыл на месте, приветствуя правителя и гетера. Аилоунен подъехал к дому Оскидия, и, спешившись, отдал поводья Эмилинию. Он скорым шагом подступил к наследнику, внимательно оглядел его с головы до ног, да, по-видимому, оставшись довольным его здоровым внешним видом, протянул левую руку к нему, и, похлопав по предплечью, молвил:
— Ну, что мой друг, надеюсь, ты хорошо отдохнул, и как прежде полон сил и желания довести начатый бой до конца.
— Да, Аилоунен, — отозвался, благодушно сияющий, Святозар. — Отдохнул я хорошо и готов продолжить наш бой. — Наследник на чуток прервался, обвел рукой каменную мостовую и отметил, — но вот ты мне скажи Аилоунен, до чего приятно теперь стоять на этой улице.
Погляди, как здесь стало чисто, и так хорошо пахнет, словно воздух тут посвежел. Аилоунен оглядел улицу, и слегка нахмурив свой нос и лоб, которые враз покрылись тоненькими паутинками-морщинками, отозвался:
— Еще бы два дня они ее оттирали и вывозили мусор… Но если ты, мой друг пройдешь вниз по улице, совсем немного, то увидишь, что там еще не убрано и люди. — Правитель указал рукой влево, где вдалеке еле видимые суетились на мостовой неллы. — Еще не все прибрали.
— Погоди Аилоунен, — прервал правителя Святозар, да изумленно уставился на него. — Так я, что ни просто ночь проспал, а еще и весь следующий день.
— Ты, мой дорогой друг, — ровным голосом произнес Аилоунен. — Так плохо выглядел, что я решил, тебе надо забыться сном без сновидений, чтобы отдохнуло не только твое тело, но и душа. И ты, Святозар, проспал два дня и три ночи, поэтому я и приставил к дому Оскидия, воинов, чтобы с тобой ничего не могло произойти. А теперь, когда ты, как мне кажется, полон сил и бодрости, тебе надо потрапезничать, потому что впереди у нас с тобой тяжелый бой, и мне необходима вся твоя мощь. Пойдем в дом, и я все объясню. — Правитель обернулся, и, обратившись к своему гетеру, который спешившись с коня, держал ее под узду, ожидая приказа, велел, — Лесинтий ты тоже ступай за мной, все расскажешь наследнику. И тотчас Аилоунен быстрым шагом направился к дверям дома, призывно махнув на ходу головой Святозару. Когда правитель, наследник и Лесинтий зашли в кухню, Лиренсия уже накрыла стол, поставив на него: блюдо с тушеными овощами; блюдо с жареным мясом; а также кувшины с молоком и напитком. Правитель, увидев накрытый стол, благодарно улыбнулся женщине, да принялся усаживаться за него, приглашая к нему Святозара и Лесинтия, а Лиренсия оставив гостей трапезничать, ушла в комнату к сыну. Наследник, не успев сесть за стол, встревожено глянул на друга, нос и лоб которого хранили едва заметные паутинки-морщинки, и поспешил спросить: