— Или ты, мелкая, прыгаешь, или я поднимусь и сниму. Но тогда будь готова к расплате!
Вздохнув и зажмурившись, я оттолкнулась и скользнула вниз, готовясь к удару о землю, но вместо этого Дже Хён ловко обхватил меня поперек туловища и, на секунду прижав к себе, мягко поставил на землю.
— Все равно накажу, — сухо предупредил он. Я была согласна на все, даже на наказание. Главное, я цела, только ладони в ссадинах, а то, что Дже Хён злится, не так важно. Перетерплю.
Радость затмевала для меня все, даже запах крови, исходивший от одежды дракона.
Важно только то, что мы живы!
Из Кенджу мы улепетывали с такой скоростью, что после я едва смогла восстановить последовательность событий.
Я, прижимая к груди сверток, бежала за Дже Хёном, не глядя по сторонам. Казалось, вот-вот из-за поворота появятся еще наемники, но этого не произошло. Зато дракон всю дорогу что-то зло рычал себе под нос, распугивая прохожих.
Когда ему показалось, что я бегу слишком медленно, он вцепился в мой рукав и потащил за собой. Так же за руку Дже Хён заволок меня в какую-то маленькую лавку, где сухонький дедушка торговал лекарствами. Перемолвившись с хозяином лавки несколькими фразами, дракон быстро составил записку на клочке рисовой бумаги, отобрал сверток и исчез.
Все время, пока Дже Хён отсутствовал, я сидела, боясь даже пошевелиться, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом дедушки. Старичок помалкивал, но веяло от него таким явным презрением и злобой, что я не удивилась бы, обнаружив, что этот человек тоже из клана Ган Ён.
Напряжение нарастало с каждой минутой, и потому я безумно обрадовалась, когда на пороге появился дракон. Он выглядел очень злым. И не скрывал этого.
Тем не менее, как и при первом появлении, он поклонился хозяину лавки и только после этого кивнул мне на дверь:
— Пошли.
Уже покидая лавку, я услышала, как старичок сказал Дже Хёну:
— Будь осторожен.
— Я всегда осторожен, — отозвался тот таким тоном, что мне стало страшно.
— И не давай девчонке оружия, — очень тихо посоветовал дедушка. — Хадже доверять нельзя.
Я задохнулась от обиды.
Почему? Почему нельзя верить человеку только из-за того, что он принадлежит своему роду?
— Хорошо.
Постаравшись скрыть чувства, я на секунду прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Помогло. Всегда помогало. Когда тебя постоянно оскорбляют, быстро учишься.
А дальше все завертелось, и я уже не концентрировала внимание ни на чем, кроме попыток не свалиться с лошади.
Верхом я не ездила ни в этой, ни в прошлой жизни, а времени учиться дракон мне не выделил, просто закинул в седло и велел держаться. Только это и оставалось, когда, привязав поводья моей лошади к своему седлу, Дже Хён пустил коня рысью.