И он заговорил. Про Иных, про Свет и Тьму, про Договор, про Дозоры. На середине рассказа в кабинет неслышно проскользнул Костя. Мага он не перебивал, сосредоточенно разглядывал царапину на руке, которая затягивалась на глазах.
— Вот так все непросто, Леша, — закончил Максим Максимович. — Ты прости, что комкаю, не оратор я. Вот был бы главный, он бы все обстоятельно разложил, да только он сейчас в Москве, как назло. А с тобой что приключилось? — Маг повернулся к Косте, и тот немедленно живописал нашу драку у подъезда в таких тонах, что, несмотря на легкий нокдаун от свалившейся на голову информации, я не удержался от улыбки.
Максим Максимович на веселый рассказ не повелся.
— Любите вы это дело, — неодобрительно посмотрел он на Костю. — Этому сунул, того заломал…
— А чего с ними делать? — удивился опер. — Это ж Темные. Били, бьем и будем бить. Тем более они первыми полезли. Алексей — неинициированный Иной. Сто раз было говорено: кто первый нашел, того и тапки.
Максим Максимович вздохнул.
— Да не с тем они полезли, чтобы Лешу инициировать. Тут ночью история приключилась. Вампирша у Темных пропала. Не могут связаться — и все. Начали искать, а она мертвая. Развоплотил кто-то.
Костя фыркнул.
— Собаке собачья смерть. Мы-то тут при чем?
— Ни при чем. Только развоплотили ее в квартале от Лешиного дома.
— Подумаешь.
— …И незадолго до смерти она пыталась выпить у Алексея кровь.
— Чего? — вытаращил глаза Костя.
— Так что Темные вовсе не инициировать Лешу хотели. А повязать за убийство вампира.
— Да ла-адно. — Костя посмотрел на меня с восхищением. — Ты что, правда ее того?
— Алексей ничего не помнит, — ответил за меня маг. — И я всерьез сомневаюсь, что убийство — его рук дело.
— Да даже если его, — фыркнул перевертыш, — что они предъявят? Он же Иной, пусть даже неинициированный! Напасть на такого — преступление, вампирша сама срок с пола подняла. Это если у нее была лицензия, что тоже большой вопрос.
Маг вновь вздохнул.
— Теперь это не важно. Вампирша мертва, а ты, выходит, защищал подозреваемого в убийстве.
— Ну, знаете! — возмутился Костя. — Про убийство они ничего не сказали. Накинулись, как черти, что мне было делать? И вообще, если своих бросать, какие мы, к дьяволу, Светлые?!
Ответить маг не успел. Телефон засвиристел противной трелью.
Максим Максимович снял трубку. Долго слушал невидимого собеседника, что-то ответил, нахмурился, перебросился еще парой фраз. Я вдруг понял, что не могу разобрать из сказанного ни слова, хоть и сижу в метре от мага.
Максим Максимович сбросил вызов и некоторое время задумчиво переводил взгляд с меня на Костю.