– Какая? – она уже поняла, что он скажет, и, наконец, улыбнулась.
– Задавать эти вопросы. Я не получаю удовольствия. Уж поверьте. – и спросил, видя, что она смотрит не так враждебно:
– Вы ведь не собираетесь выходить за него?
Она покачала головой.
– Вы встречаетесь с ним назло вашей маме, не так ли?
Она обернулась к нему, в глазах блеснули слезы:
– Вам понравилось то, что вы видели, там… возле дома?
– Честно говоря, не очень, – признался Мешков.
– А я вижу это каждый день! И если бы вы не помешали, было бы еще хуже. Надоело! Надоели эти скандалы, эта грязь! И каждый день нравоучения, разговоры, наставления… И знаете, что самое ужасное?
Они считают себя вполне приличной парой. Думают, что так живут все. Я решила, что со мной будет кто угодно, только бы он не нравился им, только бы они не считали его подходящим для меня человеком.
Конечно, мне не следовало использовать Игоря, но сначала я думала, что у нас что-нибудь получится. Я старалась. Но с ним ужасно скучно. Во-первых, потому что он намного страше. А во-вторых… Знаете, он весь какой-то ненастоящий, фальшивый.
– В каком смысле?
– Не знаю, как это объяснить. Понимаете, он как герой из романтического фильма. Как красивая картинка.
Даже когда мы остаемся наедине, он говорит ужасные банальности, как в книгах или в кино. Любовь, любовь! Иногда даже слушать неловко. Не знаю, наверное, есть женщины, которым это нравится, но я не такая. Только один раз я видела его искренним. Это было в четверг. Когда он приехал ко мне и мы поговорили окончательно. Я изучаю художественную графику, и мама предложила мне уехать на стажировку в Америку. На год. Это был хороший повод, чтобы больше не мучать его. В четверг я сказала, что уезжаю и что между нами все кончено. Сначала он попытался отговорить меня, а когда понял, что я не передумаю – ужасно разозлился и стал кричать на меня. Сказал, что это жестоко с моей стороны морочить ему голову, что из-за меня ему пришлось пойти на крайние меры, а теперь выходит, что все было напрасно. Я даже испугалась. Я никогда не видела его таким. У него было такое лицо!
– Так и сказал: пойти на крайние меры?
– Так и сказал.
– А что же он имел в виду?
– Я не знаю. Он так разозлился, что я побоялась спросить. Честно говоря, я была рада, когда он уехал.
Они встретились на Пушкина. Вадик, с довольной улыбкой уселся на переднее сидение служебной «десятки».
У него было две новости: во-первых весь четверг Бурцев провел с ребенком и не мог быть причастен к смерти Черных. А во-вторых, – и эту новость он считал более существенной – пришла распечатка телефонных звонков с телефона убитой.