«Холодно, холодно, холодно… Страшно, страшно, страшно…», – цитата из какой-то школьной пьесы бесконечно вращается в моей голове, как заевшая пластинка. Я открыла окно, залезла на подоконник и уставилась вниз, представляя свое распластанное тельце на сером асфальте. «Всего лишь шаг и останется прах моих бед», – тихо шепчу холодному ветру, загоняющему меня обратно в квартиру. Сильный и неожиданный приступ тошноты сгоняет меня с подоконника, я вернулась обратно в свое блеклое и унылое существование. Приступ страха слабачки? Паника?.. Беременность!..
……
Я не могу пока привыкнуть и смириться с тем, что внутри меня развивается зародыш. Если честно, я не представляю воспитание плода нашей с Ним любви в одиночку… Пока я ничего не чувствую, кроме ненависти к себе и нескончаемых приступов токсикоза, но четко знаю, что моя холодность-отчужденность-бесстрастность растает при новых ощущениях, воссоздаваемых уверенно пульсирующей жизнью. Своими движениями маленький человечек заставит меня поверить в то, что у моего существования снова есть смысл.
Жду и мечтаю о встрече с тобой, малыш. Пожалуйста, будь похож на главный трофей моего жития – на твоего папу. Возроди меня и позволь любить тебя также нежно и трепетно, как Его. Хотя, боюсь я буду обрушивать на тебя двойную лавину любви… За себя и за того парня – лучшего мужчину на земле.
Запах измены тошнотворно приторный. Ты пришла утром и смело смотрела в мои глаза. Этот упрямый взгляд партизанки, свершившей подвиг! Наверное, я выглядел жалко, потому что ничего не смог сказать, точнее не осмелился. К чему распыляться, если преступление уже совершенно? Твое преступление – безжалостное, хладнокровное убийство доверия. «И как мы докатились до этого?», – пытал я себя мысленно. Ты прошла мимо меня и слегка подтолкнула плечом. Это был призыв к действию, я понял. Чего ты выпрашивала? Скандала? Бойни? Наверное, надо было как-то реагировать на твою провокацию, вышвырнув из организма бурю-шквал-ураган эмоций… Но у меня не было сил демонстрировать свое отчаянье. Я чувствовал бездонную пустоту внутри себя. Нет никаких чувств… Лишь пустота…
Мы прожили вместе десять лет. Я понял, что женюсь на тебе в то мгновение, когда впервые увидел. Сначала услышал твой нелепый смех, который заставил обернуться не только меня, а затем замер в оцепенении и, широко открыв рот, восторженно рассматривал оживший портрет из моих фантазий. Подобный столбняк у меня был еще один раз – во время свадебной церемонии, когда ты появилась в конце лужайки. Мы расписались в ЗАГСе по-тихому, а после воссоздали помпезное действо, как в фильмах иностранного производства. Я не был уверен в необходимости этого спектакля, ведь главное, что мы вместе, но ты так хотела умопомрачительный праздник с белым шатром и живым оркестром, и я не мог отказать себе в удовольствии увидеть тебя невероятно счастливой. Свадебная сказочная постановка оставила меня без средств к существованию, шлейф долгов тянулся долго, однако ты была терпелива и не клевала мой мозг за то, что у меня никак не получалось встать с колен.