Она одарила его ослепительной улыбкой.
— А если тебе покажется, что он намеревается передать ее гвардейцам?
— Этого не будет!
— Так говоришь ты. И все же…
Уилл посмотрел на нее долгим, тяжелым взглядом, затем взял ее руки в свои и, поднеся по очереди к губам, пылко поцеловал.
— Если я увижу, что твоей племяннице грозит опасность, то, клянусь своей любовью к тебе, я сумею ее защитить.
— Даже если тебе придется пойти против воли твоего хозяина?
Уилл мрачно кивнул.
— Даже если мне придется пойти против воли его светлости.
Цыганка чуть вскрикнула и, бросившись ему на грудь, обвила руками шею и спрятала лицо, уткнувшись ему в плечо. В первое мгновение Уилл застыл от неожиданности, но затем обнял и прижал к себе.
— Благодарю тебя, — прошептала Тамара.
— Ради тебя я готов на все, любовь моя.
Она чуть отодвинулась от него и подняла к нему лицо. Ее глаза были сухи, но сияли любовью, которая сейчас переполняла ее сердце.
— Когда ты вернешься, Уильям Крэшоу, то обнаружишь меня здесь. Я буду ждать тебя.
— Чтобы стать моей женой?
Она серьезно посмотрела на него, но затем уголки ее губ чуть дрогнули.
— Чтобы стать для тебя тем, кем бы ты хотел, чтобы я стала.
Он засмеялся.
— Что-то я очень в этом сомневаюсь, ведь ты никогда не была слишком покладистой. Поэтому я и не жду, что ты изменишься только оттого, что я подарил тебе свое сердце.
Однако ее этот смех ничуть не позабавил.
— Это хорошо, что ты так настроен. Так как я намерена на все эти долгие годы стать тебе не слишком-то сговорчивой женой.
Он усмехнулся.
— Я с огромным нетерпением буду ждать этого, — пробормотал он, привлекая ее к себе. Горячий поцелуй послужил подтверждением его слов.
Она тоже ждет этого, подумала Тамара, крепче прижимаясь к нему. С огромным нетерпением.
Лошадь Мэриан аккуратно обошла большую яму на дороге, но тут же оступилась на выбоине, вытряхнув при этом из девушки остатки сна. Сквозь прорези в маске Мэриан в тревоге огляделась в поисках Гаретта и успокоилась, лишь когда увидела его впереди, чуть правее от себя.
На этот раз она с благодарностью подумала о надоевшей ей еще совсем недавно маске и тяжелом плаще. Для того чтобы вновь облачиться в этот маскарадный костюм, существовало, по крайней мере, две причины: маска и плащ спасали ее от холодного пронизывающего осеннего ветра и оберегали от взглядов мужчин. Всех без исключения мужчин, в том числе и Гаретта. В то же время она могла беспрепятственно наблюдать за ним, не боясь, что он прочтет отражающиеся на ее лице чувства.
К ее немалому удивлению, идея надеть маску принадлежала Гаретту. Сама же Мэриан не знала, как ей относиться к его явному нежеланию, чтобы ее кто-нибудь узнал по пути в Лондон. Говорило ли это о его намерении не выдавать ее? Ей оставалось только надеяться.