— Оставишь нас ненадолго?
— Конечно.
Она вышла. Хозяин вернулся за стол, пригласил:
— Садись, побеседуем. Значит, ты Ясень?
— Да. А как мне тебя называть?
— Здесь меня называют Первым. Не в смысле «лучший» или, положим, «главный». Нет, просто я и в самом деле был первым, кто поднялся сюда. А когда поднялся, понял, что мое прежнее имя уже не играет роли. Как и то, кем я был в прошлой жизни. Важно лишь то, кем я стал теперь.
— А кем ты был в прошлой жизни? — немедленно спросил Ясень.
— О, это непростая история, — хозяин усмехнулся. — Когда-то я грабил обозы. Даже не просто грабил, а был предводителем, атаманом. В степи меня знали все. Но однажды я дал промашку, меня поймали. Держали в яме несколько лет. А потом казнили.
— Не понял?
— Моя вина, по мнению судей, была столь велика и неоспорима, что меня приговорили к солнечной казни. И исполнили приговор.
— Солнечная казнь? В смысле, когда плакало солнце, тебя?..
— Приковали к эшафоту, как и положено.
— Но ты ведь живой?
— Как видишь.
— И как такое возможно?
— Солнце не пожелало, чтобы я умер. Оно решило иначе. Когда меня доставили к эшафоту, я был изуродован пытками и ничего не осознавал. Но солнце исцелило мое тело, вернуло разум. Освободило меня и показало, куда идти.
— Погоди, погоди, — Ясень потер виски. — Я ведь помню эту историю. Ты говоришь — в степи? Я тоже оттуда. Белый Стан, смена цикла?..
— Да.
— Хочешь сказать, ты Угорь?
— Так меня звали. Но это в прошлом.
— Значит, ты решил подняться на Ледяной Стол, — Ясень пытался соображать. — Но если ты был первым, то не мог принять зелье. Чтобы найти тропу, нужна ясная голова. Как руда тебя пропустила?
— А как она пропустила тебя? Ты ведь не спал, я правильно понимаю?
— Не знаю! Я выпил зелье, но не заснул…
— Меня вело солнце, — спокойно сказал хозяин. — И если ты здесь, значит, и тебя тоже. Все просто.
На этот счет у Ясеня были некоторые сомнения. Если солнце вело его, то почему отвернулось брезгливо, когда он начал подъем? Что-то подсказывает ему, что картина сложнее. Вот только он до сих пор не может увидеть ее всю, целиком.
— А как же проводник, который шел с нами? — спросил Ясень. — Он же обычный человек, насколько я понимаю. И если он ведет группу, то должен хоть что-то видеть сквозь сон. Я, кстати, помню — он зелья только чуть-чуть глотнул.
— Ты прав. Он спал, если угодно, вполглаза. Осознавал, что происходит вокруг.
— Почему тогда с ума не сошел?
— Сошел бы, — хладнокровно ответил Первый. — Умер бы наверху. Больше одной ходки проводники не выдерживают.
— Ого. Как же они вообще соглашаются?