Несколько секунд в комнате висело молчание. Потом я рискнула озвучить вопрос.
– Это она приказала так поступить с тобой?
Даниэль опустил голову. Длинные волосы скрыли его лицо. Но если он хотел так спрятаться от вопроса, то просчитался. Я осторожно отвела локоны в сторону – как занавес, и на меня хлынул свет его серых глаз. В них были печаль и память о пережитой боли.
– Да или нет, Даниэль? И если да – зачем ей такие сложности? Почему она не стала пытать тебя среди своих? Она же никому не обязана отчетом в своем доме? Зачем посылать тебя к другому Князю? У нее не хватает палачей?
– Елизавета – очень старый вампир. Примерно девятьсот лет. Это много, Юля. Очень много. И она очень сильна. Она создала меня, и я принадлежу ей. Но я тоже стар. И у меня есть хороший друг.
– И что?
– Его зовут Мечислав. Он русский. Ему больше семисот лет – и он силен. Он очень силен. Потенциально даже сильнее Елизаветы.
– Потенциально?
– Сейчас он не справился бы с ней. В будущем, лет через триста, может, чуть больше или чуть меньше, он сможет уничтожить ее – и ничего не почувствовать при этом. Как ты – ты еще не стала такой, как на портрете. Потенциально ты очень сильна. Но пока твоей силы хватило только на то, чтобы смотреть в глаза Андре. Гипноз на тебя все равно действовал.
– Только до первой боли.
– Ты мне расскажешь потом об этом?
– Расскажу.
– Хорошо. Итак, Мечислав. Около шестисот лет назад он смог разорвать все связи и стать ронином.
– Кем?
– Ронином. Свободно странствующим вампиром.
Я ничего не понимала, и Даниэль это видел. Он тряхнул головой и попытался объяснить лучше.
– Если я тебя укушу и ты станешь вампиром, я стану твоим Креатором. Твоим создателем. Творцом. Буду властен над тобой в жизни и смерти. Над твоим телом, разумом и душой.
Меня словно холодом пронзило.
– Не советую тебе этого делать. Зубы выбью.
– Я просто стараюсь объяснить. Я никогда не превратил бы тебя в вампира, не имея на то твоего согласия. Только если не было бы другого способа спасти тебе жизнь.
Он говорил искренне. И я кивнула. Странно, но Даниэль старался мне не лгать. Наоборот, он открывался для меня, чтобы я могла понять, когда и что он чувствует. Интересно, было ли это для него обычным состоянием? Или просто за триста лет можно набрать определенный опыт? И этот опыт говорит ему, что все сказанное останется между нами, а ложь рано или поздно выплывет наружу. И что лжи я ему не прощу, какую бы цель он ни преследовал? Черт их разберет, этих вампиров!
– Так вот. Ты становишься моим alunno.
– Alunno? Что это?
– У людей нет такого понятия. В переводе с итальянского «alunno» означает ученика, но это гораздо больше. Гораздо. Быть чьим-то alunno – это значит иметь Креатора. Вампира, который будет заботиться о тебе, который должен учить тебя, защищать, наказывать, распоряжаться твоей жизнью – и ты не сможешь противостоять ему. Более того, ты не имеешь на это права. Твой Креатор получает почти все права на твою жизнь, твою смерть, твой разум, сердце и душу, если она есть у вампиров. Он превыше тебя, пока ты готов это признавать и терпеть. Что бы ни сделал с тобой твой Креатор – все правильно, если это приемлемо.