— Можете не шептать, эти американцы, — он кивнул на пожилую пару, — русский точно не понимают… Я очень сочувствую. И у меня для вас кое-что есть, что точно поднимет вам настроение, — он налил из бутылки в бокал, не больше чем на сантиметр, густого, лимонного оттенка ликера или сиропа. Я рассмотрела надпись на пожелтевшей этикетке: «Пиу-Пью. Новый Свет. 1756». Новый Свет — Америка, что ли?
Потом бармен достал другую бутыль, пузатую и большую — на ней значилось: «Канарио. Лансароте. 1935» (как здорово, око и надписи переводит!), и налил из нее слегка пенящегося игристого светлого вина. Ну, по аромату это вроде было вино. А может, просто виноградный сок.
— Из виноградника моей семьи, — сказал бармен.
— О, — уважительно кивнула я.
Почему-то владельцы виноградников вызывают у меня восхищение. Есть в виноградниках что-то романтическое, вам не кажется?
А потом, воровато оглянувшись по сторонам, он достал из-под прилавка сияющую золотисто-зеленоватым светом мини-бутылочку.
— Главный ингредиент, — подмигнул он.
Что там на этикетке, я прочесть не могла — ее закрывали загорелые пальцы бармена.
Он капнул в бокал всего одну каплю светящейся жидкости.
— А что это? — прошептала я.
— Экстракт пофигенции.
— Чего? — рассмеялась я.
Он тоже засмеялся:
— Местная трава вроде агавы. Одна ведьма ее вывела. Скрещивала разные растения и поливала их всякими зельями.
— И назвала ее тоже она?
— Угу. Вообще-то полное название, которое она сама продиктовала секретарше в бюро патентов, когда принесла туда образец растения. — Пофигенция ушастолистная ой-какая-колючая-сволочь-да-и-пофиг.
Я снова рассмеялась, американцы оглянулись на меня. Какой классный бар. Я еще не выпила обещанного чудесного коктейля, а мне уже веселей на душе.
От созерцания магического мира у меня начала кружиться голова, и я отвернула перстень камнем наружу. Бармен что-то проговорил на испанском (наверное, на испанском, он же сам сказал), я снова включила око и сказала тихо:
— Извини, мне надо немного отдохнуть… — Я показала ему кольцо. — Голова кружится.
— О, так ты ведьма недавно? — сказал он.
Я покивала.
— Тогда… — Он наклонился под прилавок, открыл, кажется, холодильник и достал пластиковый контейнер. Откупорил его — какой приятный аромат! — контейнер почти доверху был заполнен зелеными свежими листиками с резными краями.
— Мята? — догадалась я.
— Угу, чтобы голова не кружилась. Попробуй.
Я взяла листик, пожевала. Мягкое серебристое сияние мира оттенилось легкой зеленью. А голова ничуточки не кружилась! Маргарита ведь мне говорила, что есть одно средство, да убежала помогать Далии. А позже в поместье все время была такая суматоха, разве о подобной мелочи вспомнишь?