Перед нами поставили большое блюдо с рыбой. Но есть мне уже не хотелось, поэтому я стала наблюдать за другими гостями.
Миша разговорился с молодым родственником, сидевшим по соседству. Моей же соседкой была пожилая дама, причем она умудрялась сидеть ко мне чуть ли не спиной — видимо, таким образом выказывала презрение. В данных обстоятельствах это было даже лучше — она не замечала ерунды, которую я вытворяла. А что она, интересно, ест? Не переколдовала ли она рыбу на какие-нибудь макароны по-флотски?
Я вытянула шею — нет, ест рыбу. Ой! Я быстро отвернулась. Кусок рыбы на ее тарелке и правда превратился в макароны с поджаренными кусочками фарша.
— Что за шуточки? — пробасила тетка в недоумении.
— Предпочитаешь макароны, Мальва? — с поддевкой спросил ее усатый мужчина, сидевший напротив нас.
Я скосила глаза на даму.
— Да… Нет… — Дама попунцовела, потом выпалила: — Я бы не стала так обижать хозяев дома!
Так вот почему они не меняют блюда!
— Это кто-то шутит надо мной, — сказала дама, вертя головой.
Я быстро схватила с большого блюда лопаточку и поддела кусок рыбы — ну вроде как я занята и вообще ни при чем. А рыба взяла и ударила пару раз большим плавником, а потом еще и хвостом туда-сюда пошевелила, да так, что запеченная груша улетела в Мишину тарелку.
Я трясущимися руками все же положила кусок рыбы на тарелку. Может, никто ничего не заметил? Не тут-то было. Поднимаю глаза — все смотрят на рыбу и на меня.
— Кто тут дурака валяет? — прошипела Мальва.
— Не знаю, — проблеяла я.
— Да вас никто и не спрашивает! — грубо сказала тетка.
Ах, ну да. Я же простушка. Я вне подозрений. Клево.
— Ничего, — грозно сказала тетка, как бы ни к кому не обращаясь и в то же время обращаясь одновременно ко всем, сидевшим за этим концом стола. — Следующий финт мы увидим, — она демонстративно подняла левую руку над столом и повернула один из массивных перстней камнем внутрь.
Я вспомнила слова Мишиной бабули про перстень-«гляделку».
— Почему она повернула его? — шепотом спросила я Мишу.
— Теперь она видит магическую суть мира, — ответил он тихо.
А, Мишина бабуля же говорила, что, мол, они видят «мир». Значит, не просто мир, а магический мир? Может, когда волшебник колдует, от него летят какие-нибудь невидимые простым смертным искры? И седая Мальва это сейчас с помощью перстня узреет?
Я тихонько положила руки на колени. Так, главное, сидеть и не шевелиться. Авось ничего и не наколдуется.
— Миша, — наклонилась я к своему жениху, — а что, колдовать за столом запрещено, что ли?
— Да не то чтобы, — весело улыбнулся он (весело, это потому что ему, похоже, и в голову не приходило, что причиной всей этой неловкости могу быть я), — просто это нарушение правил хорошего тона.