— Я не помню! А они сказали — когда? Думаю, они лучше знают.
— Иди-ка сюда, дружок. Давай посмотрим, может, тебе память поправить.
— Нет! Я не… Ну, я думаю, где-то… примерно…
— Шевели мозгами.
— Д-девять часов, — сказал бармен, возвращая себе былую уверенность. — Да, где-то так. Они оставались здесь до закрытия. До двух ночи. Народу было — тьма, я… А что они…
— Ну и чудненько, — сказал Мендоса. — Ты был хорошим мальчиком. — Он положил на стол долларовую бумажку. — Водку ты разбавляешь немножко чересчур, но это не мое дело. В следующий раз, когда кто-нибудь задаст тебе вежливый вопрос, отвечай побыстрее и полегче. — Он повернулся и вышел. Все присутствующие тихо и напряженно проводили его взглядами до дверей.
Шагая к «феррари», он думал, что Арт, наверное, не так уж и не прав, называя его дураком за то, что он редко берет с собой оружие, но Мендоса не одобрял полицейских старого склада, которые всегда лезут в драку и чуть что — сразу палят. Хотя, конечно, здесь он мог оказаться в дураках и по другой причине. Законность получения доказательств — не шутка.
Он поехал обратно в управление, где в дверях столкнулся с Хэкетом. Слушание закончилось. Время было за полдень. Они сели в «феррари» и поехали перекусить к Федерико. Мендоса изложил Хэкету сегодняшние события.
— Да, славно, — сказал Хэкет по поводу бармена. — Окружному прокурору это не понравится, если дойдет до суда. Но что, если они действительно там были? Позже? Как раз во время преступления? Ты прямо как мальчишка, без толку шум поднимаешь.
— Да ладно, я знаю, — сказал Мендоса. — Но это надо было сделать.
— Конечно. Только у меня есть такой смешной предрассудок — не сажать в тюрьму невиновных. Даже таких людей, как Арден и Даррелл. Значит, очевидно, словам бармена верить нельзя. Он скажет что угодно ради своих друзей и хороших клиентов. Или можно? Может, они там были весь вечер, а про «Боул» всем говорили просто для отвода глаз. А может быть, они на самом деле пришли позже, а бармен всего лишь укрепляет их алиби. Однако же, если они действительно пришли позже, а перед этим ездили в «Боул», то этому уже никто не поверит, если бармен изменит показания и станет утверждать, что они появились в одиннадцать.
— Ладно, я уже ходил в детский сад.
— И вляпываешься в историю, когда недолго схлопотать пару ударов кастетом, — добавил Хэкет неодобрительно. — Шайка этих ненормальных — никогда не знаешь, что они выкинут. Мне, конечно, все равно, но почему-то мне нравится твоя рыжая жена. Хоть бы о ней подумал.
— Только добродетельные умирают молодыми, — сказал Мендоса, — разве ты не знаешь?