— … Бердман для «Стоуни Мэн — один»… Мы приняли ваш сигнал… Вы готовы отправиться обратно… с пассажиром?
Помехи заглушили некоторые слова.
— Повторите еще раз, — попросил Волан.
— Вы… готовы… чтобы вас… подобрали?.. С вами ли., пассажир?
— По пассажиру утвердительно. Подлетайте и забирайте его.
Вмешался другой голос.
— «Стоуни Мэн — один», говорит командир корабля. У нас есть приказ принять на борт двух мужчин…
Передача внезапно прекратилась.
Волан закричал:
— Бердман… я вас не слышу, как слышите меня?
В ответ молчание. Затем:
— «Стоуни Мэн — один», «Стоуни Мэн — один»… Я Бердман… Зажгите огни… Зажгите огни…
Волан уловил паническую нотку в голосе второго пилота. Когда он искал в рюкзаке ракеты, голос продолжал:
— У нас… неприятность… с регулятором лопастей… Зажгите огни…
Волан схватил две ракеты и выбежал на середину поляны. Миниприемник находился у него в кармане, но слышимость была достаточно хорошей, чтобы четко разбирать передачу.
— … Бердман вызывает базу… Бердман вызывает базу… Сигнал бедствия… сигнал бедствия… как слышите меня?
Лакония.
Бодан воткнул ракету в размокшую землю и вытащил чеку самозажигания. Шипя и брызгая красными искрами, огонь зажегся.
Он пробежал двадцать ярдов и проделал ту же операцию с другим огнем.
— Да, база… сигнал бедствия… регулятор лопасти… попробую приземлиться… У вас есть… пеленг на нас?
Болан понял, что второму пилоту не было необходимости переключаться на частоту бедствия — сто двадцать один с половиной мегагерц. База — вероятнее всего легкий крейсер, стоявший рядом с Панамским каналом, — перехватывала радиообмен вертолета с ним!
— Согласен с последним, база… не смогу подняться… это сигнал бедствия…
Передача с вертолета была гораздо громче. Болану показалось даже, что он слышит хлопающий звук лопастей машины.
— Бердман, — сказал он в микрофон, — кажется, я слышу вас к юго-востоку.
— Понял, «Стоуни Мэн»… Вас слышно хорошо и разборчиво… Мы видим огни… Но у нас… проблема… Подождите…
Голос исчез из эфира. Стоя возле хижины, Болан пристально вглядывался на юго-восток, пытаясь безуспешно разобрать что-нибудь за завесой дождя и ночи.
Снаружи на поляне огни разбрасывали во все стороны искры, образуя мощное красно-оранжевое освещение.
А затем, поначалу слабо, а потом все усиливаясь, послышались характерные, неритмичные звуки работающих лопастей вертолета. Через мгновение Болан различил темный, массивный силуэт вертушки, возникший из пелены дождя и тьмы ночи.
Вертолет находился на высоте не более тридцати метров от земли и сближался с ней под углом, порывы ветра бросали его из стороны в сторону.