Неожиданно Седрик усмехнулся:
— Кстати, спасибо тебе. Понимаешь, суть ритуала, дарующего бессмертие — сбросить телесную оболочку, а после, когда она останется бездыханной, найти силы материализовать новую. Как… как змеиную кожу или хвост у ящерицы. Чтобы сбросить оболочку, нужно умереть. Умереть так, чтобы не испытать соблазна в неё вернуться. Я… я медлил. Я видел, как мои последовательницы — одна за другой — обретали новую плоть. Но не мог заставить себя пережить даже мгновения страха и боли. Ты решил всё за меня. Возвращаться в кровавое месиво уж точно не хотелось. Я смотрел смерти в глаза, перешёл на ту сторону — и я жив. И буду жить вечно, как и любой, кто пойдёт за мной.
— Рикки, это правда! — снова вякнула Лесли. — Я своими глазами видела. Знаю, слабо верится, но ты уж хоть раз попытайся.
— Зачем тогда бросать тела на видном месте? — всё ещё недоумевал Ричард. — Не проще ли закопать где–нибудь здесь, в туннелях? Зачем всё это устраивать?!
— Чтобы нас не искали, — фыркнула Алесса. — Я, когда первый раз Седрика встретила, напугалась до отключки, ещё и двери эти жуткие… Но потом ничего, пообщались. Он не такая сволочь, как ты думаешь.
Лесли, стоя за спиной, улыбалась:
— Меня уже кусала змея. Серьёзно, совсем не больно! Только в тот раз не получилось. Я хотела тебе рассказать. Ведь это же клёво — жить, сколько влезет, и даже не бояться! А ещё, — голос девушки заметно погрустнел, стал серьёзнее, — Седрик обещал: мы будем и дальше изучать магию Арленны. Говорят, она могла возвращать мёртвых. Может, мама с папой…
Ричард уже не слышал, что ему говорят. Не понимал. Не верил. И одновременно видел перед собой двух мёртвых людей, которые не казались трупами. И рука у Седрика, пусть и слегка прохладная, не напоминала руку мертвеца.
— В принципе, ты тоже можешь пойти с нами, если захочешь, — Алесса от души зевнула. — Скучновато, если честно, в этом бабском монастыре.
Такими простыми словами они говорили о том, о чём ему лично даже не думалось.
— Ты уж как хочешь, — голос Лесли стал жёстче, — а я пойду за Седриком. Пойдём, Рикки?..
Он может развернуться и уйти — и тогда потеряет сестру навсегда. Останется — и потеряет себя… а потеряет ли? Алесса не выглядела безвольной куклой. Обычная хамоватая девица, похоже, не очень умная.
Лесли, приблизившись, передала Седрику кинжал. Он стоял неподвижно, вглядываясь в лицо Ричарда своими разноцветными глазами. Половина мира — светло–серая. Половина — пронзительно–синяя. Язык поворачивался медленно, и медленно же, неуверенно прозвучали слова: